Псих лежал там, где я его оставил. Все та же дыра в боку, все так же тлеет одежда. Стеклянные глаза смотрят в небо, не в силах уже хотя бы закрыться. Нет энергии, существо.
— Тварь. — Сказал я ему. Внезапно и остро захотелось пнуть труп, я с трудом сдержался. Наверное, Аня сейчас видит меня, и что она подумает? Нет, не надо ей ничего видеть.
— Тварь. Ну зачем тебе это понадобилось, а? — Уже задумчиво и как-то отстраненно спросил я, глядя поверх трупа, дальше по улице.
Не знаю, что на меня нашло в следующий миг. Мне показалось, что он дернулся… Система сработала раньше, чем я понял, что происходит.
Одним быстрым движением я наступил ему на горло. Вдавил стопу подальше, как-то неуловимо даже для самого себя повернулся, вдавливая весь свой вес, усиленный мощью полимерных мышц, под подбородок трупа. И услышал, как хрустнули позвонки внутреннего скелета, которые не в силах были удержать такой напор.
Теперь уже он точно мертв, так же, как и Антон, таким же образом. Надо бы еще мозги ему раздавить, на всякий случай, но Аня смотрит… Хватит ей уже на это смотреть. И так она уже видела слишком много!
Нет уж.
Мои чувства, сам и справлюсь.
Вернувшись, я сел напротив Ани, подбросил в почти погасший костер еще разломанную дверцу шкафа, хорошо высушенную, из хорошего дерева. Огонь сразу же принялся жадно лизать новую пищу.
Не вечно же мне вот так ходить и людей пугать?
А что у меня еще есть?
Возникла схема. Как я и думал, плечо и живот. Окрашено желтым.
Вот так-то вот. Теперь мне одна дорога. В мастерскую. А нормальные люди в больницы ходят.
Если уж начистоту сказать, то не лучше ли мне было умереть прямо там, в Склифе? Просто отказаться от лекарств… Все к тому шло, и надо же было Святогору заявиться именно ко мне…
— Ты… киб? — Спросила Аня, кутаясь в мешок.
— Киб. — Подтвердил я. Скрывать это смысла не имело.
— А тот — он тоже был киб?
— Тоже. — И, желая уйти от разговора, спросил: — А как он вас нашел? Почему вы остановились?
— Это же наша дача. У родителей отпуск за два года впервые совпал. Хотели отдохнуть… — Аня вздохнула. — Только папка машину остановил, как он… — Она замерла. — А они… Что с ними? Они живы?
— Когда я уходил, были живы. — Как можно более спокойней сказал я. — Все живы. Он их просто связал, а мы нашли.
— Вы — это с тем парнем, которого он убил?
— Да. Антон твоих и заметил… Но ты рассказывай — что дальше было? Он остановил машину?
— Да. Голосовал рядом с поселком, папка сказал, что надо остановиться, потому что хоть и от города близко, все равно пешком несладко, а так хоть до поселка довезем. А дальше… Он разбил стекло, вытащил папку из машины. Мама закричала, выстрелила в него, но он увернулся… Дальше я не помню, что было. Мои не пострадали, нет?
А мамка-то ее не простая, все же. Если в человека стреляет, да еще и так запросто, значит, ее Миротворец не коснулся?
— Нет, не пострадали. Просто долго в мешке висели. Зачем он вас в дом заволок?
— Не знаю. Он вообще не говорил.
— Понятно. Ань, до ночи мы тут сидеть не будем, верно? Есть хочешь, наверное?
Аня кивнула.
— Немножко…