Русская зима в Вене

Как я и предполагал, Центр не дал санкции на проведение операции «Л». Правда, с обнадеживающей формулировкой: «Решение отложено до получения дополнительных данных, подтверждающих обоснованность запроса».

Дополнительные данные пытался собрать я лично, три дня осуществляя наружное наблюдение за замком Кронбург. Вообще-то слежка – работа для прапорщиков и младших лейтенантов, но что поделать – за рубежом у нас нет штата «топтунов»…

Вести наблюдение на малонаселенной вершине холма оказалось сложно: вокруг родового гнезда графов Альгенбергов простиралось пустое пространство, на котором не то что человек, но и случайно забежавшая собака сразу привлекали внимание. Лишь в паре сотен метров стоял небольшой ресторанчик под названием «Замок». Особым успехом он не пользовался – на стоянке всегда было не больше трех-четырех машин. В качестве фирменного блюда здесь подавали «кронбургский шницель», и все три дня мне пришлось изображать поклонника этого чуда кулинарии, хотя он мало чем отличался от самого обычного венского шницеля, похожего на запанированное в сухарях слоновье ухо и мною отнюдь не любимого.

Ресторанчик я сделал своим опорным пунктом: утром на застекленной веранде пил кофе с блинчиками, неторопливо курил сигару, прогуливался по окрестностям, при этом мотивированно обходил замок, дышал чистым морозным воздухом и любовался открывающимся внизу пейзажем: готическими башнями и шпилями старого города, куполами соборов и дворцов, черепичными крышами старинных зданий, огромным колесом обозрения, под которым чистил аллеи от снега мой чернокожий друг Ифрит и до которого отсюда было рукой подать… Парк Праттер раскинулся у подножия холма, зловеще шевеля черными ветками обледеневших деревьев, хотя в этом шевелении не было бы ничего зловещего, если бы под ними, а точнее, почти под стенами замка не нашли отравленного Виталия Торшина, и я действительно просто прогуливался после легкого завтрака…

Завершив легендированную прогулку, я садился в верный «форд-фокус» и объезжал окрестности холма, наблюдая за дорогами и время от времени с разных ракурсов осматривая замок через подзорную трубу. К обеду возвращался в ресторан, съедал «кронбургский шницель» под бутылку светлого пива, снова долго сидел на веранде с кофе и сигарой, задумчиво рассматривая памятник замковой архитектуры шестнадцатого века.

Официанту я объяснил, что сделал предложение очаровательной, но капризной девушке, и теперь три дня жду в «Замке» ее согласия. Если его не последует, я навсегда уеду на другой конец земного шара – в Канаду. Он поверил столь романтической истории. Или сделал вид, что поверил: в конце концов, я был постоянным, щедрым на чаевые клиентом и ничего, кроме пользы, ни заведению, ни ему лично не приносил.

Потом, уже в сумерках, я приезжал ужинать – ел румяную, с хрустящей корочкой, истекающую жиром свиную ножку, запивал отличным рейнским вином, слушал Моцарта в исполнении старого интеллигентного скрипача… Расплатившись, некоторое время сидел в своем «форде», глядя на вырезанные из черной бумаги силуэты башен Кронбурга, а когда ресторан закрывался и немногочисленные посетители разъезжались, пристраивался за последней машиной, по пути осматривая замок в последний раз.

Никаких особых «дополнительных данных» я не собрал, хотя фактов, в том числе любопытных и труднообъяснимых, набралось достаточно.

Кронбург интенсивно реставрировали. В первую очередь восстановили высокую замковую стену: по более светлому оттенку современного камня можно было определить, что раньше в ней зияли огромные бреши. Где-то в основном здании велись отделочные работы, одновременно перекрывали крышу в южной башне… На моих глазах начали устанавливать дубовые, обитые железом ворота, но так и не довели дело до конца: огромные створки перекосило, и несколько рабочих безуспешно занимались их подгонкой.

Трудились, в основном, арабы – человек пятнадцать. Небольшой автобус привозил их в девять и забирал в семь, иногда на час-полтора позже. Я проследил за автобусом и узнал, что все они живут в одном месте – общежитии на окраине города. Но кто-то оставался в замке и после окончания рабочего дня: несколько раз я отчетливо видел в окнах сполохи света. В основном, на третьем этаже основного здания и в южной башне.