Русские

Виктор почувствовал, как земля уходит у них из-под ног, как глаза его больше не видят ни поля, ни рощи, ни крыш, ни неба, но один лишь свет, огромный, объявший, поющий под ветром, свет.

— Понимаешь? — прошептала она где-то в его груди.

Конечно, он хотел ответить, сказать и крикнуть, но было нечем. Что-то в горле такое, отчего даже кивнуть толком не удаётся.

— Понимаешь? — шепнул ему ветер.

— Понимаешь?