Русские - 2 (СИ)

“Держу пари, вы втянули во всё Пита, даже не попросив его закатать рукава”, – оборотень вздохнул. Солнце сражалось с тьмой, в очередной раз побеждая Луну. Шоколад таял в судорожно сжатой ладони. Сова ждала ответа.

Ремус Люпин стал оборотнем в пять лет. Он почти не помнил того времени, когда считался обычным ребенком. В отличие от обращенных взрослых, даже трансформацию он принимал со спокойствием фаталиста: организм приспосабливается, болевой порог повышается. А есть же зелья, смягчающие обращение, частично сохраняющие человеческий разум в волчьем теле. Он привык, притерпелся, как инвалид к своей коляске, как астматик к своему баллончику, как диабетик к инсулиновым уколам – неприятно, ограничивает возможности, но настолько знакомо, что все приготовления совершаются, как говорят маглы, в автоматическом режиме.

Да, он хорошо знал маглов и их высказывания – всё-таки сам был полукровкой. Да и после визита оборотня родители срочно переехали из тихой деревеньки, где все всё обо всех знают в шумный и равнодушный Кардифф.

Жить на три мира с пяти лет. Ха! Не удивительно, что первый же встреченный в Хогвартс-экспрессе мальчишка одним высказыванием и на все семь лет приклеил эту дурацкую кличку – Луни. Слишком часто его рассуждения и взгляды на мир казались чуждыми и странными чистокровным и магловоспитанным – одновременно.

Шумный город-порт, над которым возвышается старинный замок Кардифф, гораздо старше Хогвартса, потому что построен на руинах римской крепости. В замке – музей, куда втайне от отца водила маленького Ремуса мама. Мальчик думал тогда, что с удовольствием стал бы археологом. Или спутником Доктора Кто (он смотрел сериал, пока родители были заняты на работе), правда мало что понимал, но тем интереснее было.

У них вообще было множество тайн друг от друга. И при этом Ремус не мог бы назвать более дружную и крепкую семью.

Секреты, недомолвки... Папа-демонолог, ведущий специалист отдела Явления Нечеловеческих Духов. Лайелл Люпин к тридцати годам получил профессиональное признание и всемирную известность. Только в старушке-Англии к его работе относились с изрядной долей снисхождения: “Лайелл, занимайся лучше уэльскими боггартами, в этом ты спец”.*

- Действительно, разве может быть опасна потусторонняя сущность с нечеловеческой логикой?! – фыркал в бокал с огневиски расстроенный Люпин, в очередной раз получивший в Министерстве обидный щелчок по носу.

Мистер Люпин мало рассказывал сыну и жене о работе – не хотел пугать.

Но руны на рамах, шкафах, дверных проемах и каминной трубе домочадцы старались не трогать.

А когда в гости приходили папины коллеги, особенно из других стран, Ремус, казалось, забывал дышать: такой интересной и пугающей казалась жизнь за порогом.

Жизнь за порогом. Да.

Мама после свадьбы бросила работу страхового агента, но волчелычное недёшево, да и отцовские поиски лекарства от ликантропии стоили денег, так что скоро ей пришлось вернуться в агентство. Сына Люпины запирали в комнате, так, как делали и во время его полнолунных превращений. Работала мама по свободному графику, а потому могла целую неделю провести дома, а могла на весь день уехать. И когда она бывала дома, втайне от папы, презрев опасность, выводила мальчика в парки развлечений, в музеи, зоопарк, в лес. Хоуп Люпин (в девичестве – Хауэлл) была чистокровнейшей маглой, которой в колледже преподавали азы психологии – кем бы ни был ее сын, судьбы психопата-социофоба она для него не хотела, а потому, вопреки желанию мужа, устраивала мальчику экскурсии.

И знать не знала о тайне самого Ремуса, с семи лет наловчившегося выскальзывать из дома через форточку и играть с соседскими мальчишками.

- А почему тебя мама с папой гулять не отпускают?

- Они думают, что я болею.

- Какой же ты больной? Да ты самый быстрый и самый сильный!

Но в Хогвартс Ремус всё равно мечтал попасть. Хотя бы для того, чтобы познакомиться с друзьями, о которых можно будет рассказать папе.

А самый полезный навык оказался из того раннего безоблачного детства – умение помалкивать в тряпочку.

Дружба.

Несмотря на все старания матери, толком социализироваться к одиннадцати годам у Ремуса Люпина не получилось. И то, что взрослый мужчина сейчас вспоминал, как совершенно недопустимое поведение, тогда казалось единственно верным. Эти дети ведь нормально воспитывались, они – в отличие от него – не были оборотнями. Они знают, как принято у нормальных людей.

Н-да. Иногда Ремус задумывался: а есть ли среди магов нормальные?

Дружба оказалась перечеркнута всего лишь несколькими месяцами его отсутствия. Он-то воображал, как всех удивит, раскопав страшные тайны Того-Кого-Нельзя-Называть! А оказалось, что все расследования – ничто перед охватившей Остров паранойей. Оказалось, что он – темная тварь, которая только и ждала момент перекинуться на сторону зла. Оказалось... эх, оказалось, что детская дружба с маглами – крепче связывает, чем жизнь и приключения в волшебном замке.