Русские байки. Вокруг света на Harley-Davidson

Такие милые днем, эти исчадия преисподней все время норовили броситься нам под колеса. 200 километров пришлось ехать со скоростью 30–40 километров в час. Мы чувствовали, как наши наездники крепко сжали рули, держа пальцы на ручке переднего тормоза. Так аккуратно и внимательно нас никогда не водили. Кенгуру – огромные и глупые создания с крысиными мордами, размером под два метра, а весом до 80 килограммов. Мощные задние лапы позволяют им прыгать почти на три метра в высоту и 12 в длину. Мы ехали, ожидая удара в любой момент. В свете фар то и дело мелькали безумные глаза кенгуру, а их висящие передние лапы, похожие на человеческие руки, только добавляли ужаса картине. Эти существа способны доставить много хлопот даже дорожному поезду. И хорошо, если дело закончится только разбитой фарой или вмятиной на капоте. Что уж говорить о нас, мотоциклах. Столкновение с кенгуру, даже если эта тварь не бросится на водителя и не собьет его своими задними лапами, может обернуться серьезной аварией. Застрять ночью посреди австралийской трассы с расколотым картером или вмятым баком – участь незавидная. Про кроликов дальнобойщики ничего не говорили. Для фуры с кенгурятником кролик безобиднее мухи на лобовом стекле. Для нас же они были не меньшей проблемой, чем кенгуру. В какой-то момент Иваныч все-таки зацепил одного. К счастью, без послед ствий для наших деталей и водителей, так что мы смогли продолжить путь. Путь, который уже казался нам бесконечным и беспонтовым сном. Прогулки по ночным трассам, полные теплого ветра и шелеста листвы, лунного блеска рек и озер, ароматов леса и свежескошенной травы, – как же все это было далеко!

До Мельбурна ехали еще два дня. Возможность вечерних и тем более ночных переходов больше не обсуждалась. И кенгуру не вызывали теперь никакого любопытства – при свете солнца они действительно оказались похожими на больших крыс. По Максу и Володе было заметно, что ничего хорошего от этой трассы они больше не ждали. Как, впрочем, и плохого. Дорога вдоль южного побережья скудна на сюрпризы. Лаконичным и неизменным, будто панорамный стоп-кадр, оставался окружающий пейзаж. Попадающиеся время от времени национальные и зоопарки, где туристы могут поглазеть на зверушек в их естественной среде обитания, вызывали на лицах парней недобрую ухмылку. Все, что нам оставалось, – это просто двигаться вперед, преодолевая расстояние и скуку. Ведь мы, харлеи, созданы для удовольствия. Мы можем заставить сердце наездника трепетать от счастья и можем просто катить навстречу горизонту, создавая ветер там, где его нет. Дорога – это наша судьба. Мы превращаем километры в чистый кайф.

Под равномерный гул асфальта и нежное стрекотание наших железных сердец парни наконец смогли просто слушать музыку. Или думать. Во время коротких остановок они обменивались мыслями и идеями, собирая воедино впечатления минувших дней. И хотя достопримечательностей и впрямь было немного, причудливый и странный образ страны и ее обитателей вырисовывался вполне отчетливо.

Корелл… Подобно тому, как дают имена ураганам, именем встреченного нами велосипедиста можно было бы назвать одиночество. Пронзительное и беспросветное. Парень гордится тем, что он австралиец. Только австралийцы могут позволить себе велосипедную кругосветку от нечего делать. Но в его иронии мелькало что-то еще, весьма характерное для Австралии, государства-острова. Будто тщательно замаскированный, да и едва ли осознанный крик. Смотрите, это моя страна. Здесь есть все, что мне нужно. Покой, безопасность, стабильность. Свобода – разумеется, в разумных пределах. Отчего же ничто не способно избавить меня от тоски?

…У жителей попадавшихся нам на пути небольших австралийских городков всегда существовали свои, особенные поводы для гордости. Но почему-то всякий раз и они казались не настоящими, по меньшей мере странными. В Йеллоудине гордятся тем, что в 1970-х годах на них упала космическая станция. В Вирулле якобы водятся самые большие муравьи, а в Коклбидди – самое большое в мире гольф-поле площадью 1000 километров. Доходил ли на нем хоть кто-нибудь до последней лунки, выяснить так и не удалось. Но если таковой и был, ему, конечно, тоже есть чем гордиться. Город Порт-Линкольн, оказавшийся чуть в стороне от нашего маршрута, меж тем одно из самых известных мест в Австралии благодаря своему фестивалю Tunarama. Апофеозом праздника в честь океанской рыбы становятся соревнования по метанию замороженного тунца на дальность. Причем главное в этом испытании не столько посильнее метнуть рыбу, сколько правильно ее для этого заморозить. И так далее и тому подобное. Провинциальная экзотика на грани отчаяния.