Русские богатыри

– Эх, милые, затопил я печку, да от великого жара разболелась у меня головушка – весь день пролежал, не мог ни варить, ни жарить.

На другой день остался дома Горыня-богатырь, наварил, настряпал, сел под окошечко, подрёмывает. Вдруг застучало, загремело, отворилась дверь, вошёл старичок – сам с ноготок, борода с локоток.

– Тут мне попить-погулять у Горынюшки.

А Горыня ему в ответ:

– Ишь ты! Незваный просишься! Не для тебя жарил, парил, целый день трудился.

– Так-то ты меня потчуешь!

Схватил старичок железный толкач, бил Горыню, бил, под лавку забил, съел всё до крошки и прочь пошёл.

Воротился Ивашка-Медведко с братьями:

– Ну-ка, Горынюшка, что ты нам на обед сготовил?

– Ах, братцы милые, ничего не варил: печь угарная, дрова сырые, так угорел, что и силы нет.

Снова легли спать не ужинавши.

На третий день братья на охоту пошли, а Медведко дома остался. Выбрал он лучшего барана, зарезал его и зажарил. Избу прибрал и лёг на лавочку. Вдруг застучало-загремело, идёт во двор старичок – сам с перст, усы в десять вёрст; на голове целый стог сена тащит, а в руках большой чан воды несёт; поставил чан с водой, раскидал сено по двору и принялся овец считать. Видит: не хватает одного барана, рассердился, разгневался, вбежал в избушку – и ну Медведку тузить.

Ивашка вскочил, ухватил старичка за длинные усы и ну таскать по всей избе. Таскает да приговаривает:

– Не узнал броду – не суйся в воду.

Взмолился старичок – сам с перст, усы в десять вёрст:

– Смилуйся, сильномогучий богатырь, отпусти меня на все четыре стороны.

А Мед вед ко его не слушает: вытащил старика на двор, подвёл к дубовому столбу и в тот столб забил ему усы, железным клином заклинил, потом воротился в избу, сидит да братьев дожидается. Пришли братья с охоты и дивуются, что он цел-невредим, да изба прибрана, да обед на столе.

Ивашка-Медведко усмехается:

– Пойдём-ка, братцы, ведь я ваш угар поймал, к столбу привязал.

Выходят на двор, смотрят – старичок давно убежал, только усы на столбе мотаются. А у столба глубокая дыра.

Пошёл Ивашка в лес, надрал лык, свил верёвку и велел братьям спустить себя под землю. Опускался, опускался и очутился в подземном царстве.

Увидал Ивашка дорожку торную и пошёл по ней. Шёл-шёл – стоит дворец; во дворце сидят три девицы, три красавицы, и говорят ему:

– Ах, добрый молодец, ты зачем сюда зашёл? Держит нас в плену старый старичок – сам с перст, усы в десять вёрст; у него сила в усах непомерная, он тебя убьёт, твои косточки сжуёт.

– Ничего, – говорит Ивашка, – его усы на столбе мотаются.

Зашёл он к старичку в горницу, ухватил его за правую ногу, ударил о железный пол, тут тому и смерть пришла.

Воротился Ивашка к девицам, забрал их с собой и повёл к норе да как крикнет:

– Тащи, Усыня, вот тебе жена!

Богатыри девицу вытащили и опустили верёвку снова вниз. Привязал Ивашка другую сестру:

– Тащи, Горыня, вот тебе жена!

И ту вытащили.

Привязал Медведко меньшую сестру и крикнул:

– А это моя жена!

Тут Дубыня рассердился, обиделся и, как стали Медведку тащить, взял Дубыня топор и разрубил верёвку надвое.

Упал Ивашка в подземное царство, больно зашибся и заплакал:

– Братья, вы, братья, неверные друзья. Я к вам с добром, а вы ко мне со злом.

Ну что поделаешь?

Побрёл Медведко по нехоженым тропам, устал, да и есть хочется; вдруг видит: в гнезде пять птенцов сидят. Каждый птенец – что добрый баран.

Хотел Медведко одного птенца убить, а птенцы криком кричат:

– Не тронь нас, Ивашка, будет матушка наша, птица Могол, горькие слёзы лить.

Пожалел Ивашка птицу, не тронул птенцов.

Вдруг шум-гром – налетела птица Могол, закричала страшным голосом:

– Фу-фу-фу! У моего гнезда русским духом пахнет! Я тебя, молодец, одним глотком проглочу.

А птенцы ей кричат:

– Не тронь его, матушка! Он голоден был, а нас не обидел.

– Ну, раз так, проси у меня, молодец, чего хочешь.

– Вынеси меня, птица Могол, на белый свет, на Русскую землю.

– Хорошо, – говорит птица Могол, – пойди в кладовую Бабы Яги, приготовь сто бочек еды, сто бочек воды – тогда в путь отправимся.

Пошёл Мед вед ко во дворец, нашёл кладовую Бабы Яги, а там еды – видимо-невидимо.

Поел Ивашка, попил, заготовил сто бочек еды, сто бочек воды, сел сам, и в путь отправились.

Летит птица Могол, словно ветер, беспрестанно поворачивается.

Как повернётся птица Могол, Медведко ей в горло бочку еды кидает, бочку воды льёт.

Вот уж близко белый свет – Русская земля, а у Медведко ни куска мяса нет.

Обернулась птица Могол:

– Дай мне, Ивашка, кусок еды, а то долететь мне силы нет.

Что тут делать? Взял Медведко острый нож, отрезал икры с обеих ног, бросил птице Могол в красную пасть.

Тут птица Могол его на белый свет вынесла.

Попрощался с ней Ивашка и в путь пошёл, еле идёт, прихрамывает.

– Эй, Ивашка, чего захромал?

– Я тебе, птица Могол, свои икры скормил.

– Что раньше не сказал?

Выплюнула птица Могол Ивашкины икры, приложила к его ногам. Приросли икры – стал Ивашка цел-здоров.

Ну, идёт он чистым полем, видит: красная девица скотину пасёт. Подошёл к ней поближе и узнал свою невесту.

– Что, умница, делаешь?