Русские чернила

Немного нервничая, Николя поискал глазами Дагмар Хунольд, но ее не было видно. Месье Вонг и мадемуазель Минг, оба в черно-красных кимоно, с достоинством ему поклонились. Гомики в льняных костюмах – один в бежевом, другой в белом – с заученной непринужденностью беседовали с Алессандрой и ее матушкой. Обе дамы кутались в джеллабы, расшитые стразами.

Нельсон Новезан, уже сильно подшофе, опирался на какую-то авантажную блондинку, затянутую в кожаный костюм. Она, несомненно, и была царицей его ночей. Николя улыбнулся и молча поднял бокал. Новезан в ответ подмигнул и принялся стеклянным взглядом раздевать Мальвину. Той стало противно, и она повернулась к нему спиной.

Двойники Натали Портман явились вместе с лабрадором, и все головы разом повернулись, чтобы на них полюбоваться. Николя тоже повернулся, только очень осторожно, пока Мальвина просила у официанта стакан воды. Под воздушными платьями из розового муслина в горошек угадывались стройные загорелые ноги в умопомрачительных туфлях на красной подошве. Как раз перед тем, как поймать на себе укоризненный взгляд Мальвины, он успел отвести глаза на лабрадора.

Лысый человек в роговых очках и блейзере цвета морской волны представился как доктор Отто Геза, управляющий отелем. С ним был американский актер лет пятидесяти, атлетически сложенный блондин. Его имя вертелось у Николя на языке. Вот черт, как же он забыл, ведь он же видел столько фильмов с этим парнем…

– Ну, синьор Кольт, когда мы можем надеяться прочесть вашу новую книгу? – произнес Геза с широкой улыбкой.

Николя в ответ натянуто улыбнулся и отделался давно заготовленным ответом:

– Как только ее закончу.

– Моей жене очень понравился «Конверт», – пробасил американский актер, растягивая слова и не вынимая изо рта сигареты. – Она весь уик-энд с ним не расставалась. Что до меня, то я видел только фильм, книгу я вряд ли отважусь прочесть. Робин была неотразимой Марго, правда? Я уверен, фильм вам понравился.

Николя был с ним полностью согласен. Американец продолжал разглагольствовать, и многие из гостей, узнав его, здоровались с ним и улыбались. И Николя тоже узнали. К нему нетвердыми шагами, не обращая внимания ни на Мальвину, ни на доктора Геза, ни на американца, направилась уже изрядно выпившая супруга бельгийца. Ее звали Изабель, и все попытки Николя уйти от разговора с ней оказались тщетны.

– Ох-ох-ох! – задыхалась она, моргая глазами и цепляясь за кулон, словно тот хотел соскользнуть с ее трепещущей груди.

От жары у нее поплыл тональный крем, и на лице четко обозначились морщины.

– Поверить не могу, что вы оказались здесь, на этом островке у побережья Тосканы, вдали от сумасшедшей толпы, как раз тогда, когда я читаю вашу книгу! Обязательно расскажу сестре и маме, они прочли ее раньше меня и сразу сказали: «Изабель, прочти обязательно Николя Кольта, тебе понравится». А я сразу не смогла начать, у меня очень много дел, я держу бутик на проспекте Луизы в Брюсселе, ну, вы, конечно, знаете Брюссель, я где-то читала, что ваша мама бельгийка. Это невероятно, вы обязательно должны у нас отобедать, со мной, моим мужем, сыном и дочкой. Это будет божественно, как вы думаете… О, позвольте мне сделать ваше фото, я пошлю сестре, она будет в восторге, подождите минутку, я что-то не разберусь, как работают эти телефоны… куда нужно нажать…

– Мама…

Дочь одним словом, которое прозвучало как приговор, вернула мать к действительности.

– О боже мой, мне так неловко, я слишком увлеклась, я только хотела…

Николя смущенно отвел глаза и принялся смотреть на море, а дочь тем временем увела мать, крепко взяв ее под руку.

– Наверное, с вами так часто случается? – усмехнулся американец. – И со мной тоже. Когда-то на то были веские основания.

– Да полно, Крис, – вмешался Геза, – я уверен, что дамы и теперь вешаются вам на шею.

Крис. Николя силился вспомнить. Американский актер, блондин, около пятидесяти… Крис… Где-то он его видел. Николя обвел глазами террасу: никаких следов Дагмар Хунольд. Да она ли это была нынче утром? Как узнать наверняка? Можно, конечно, завтра утром, направляясь в бассейн, с невинным видом спросить у стойки регистрации: «А правда, что здесь Дагмар Хунольд?»

Мальвина о чем-то болтала с геями. Николя порадовался, что с нее постепенно сходят робость и закомплексованность. Ей гораздо больше по душе было проводить вечера на диване перед телевизором. Такая юная и хорошенькая! Когда он был с Дельфиной, ведущая роль принадлежала ей. А теперь, в тандеме с Мальвиной, роль заботливой матери играл он. Это было приятно, но порой обременительно. Мальвина вообще любила все усложнять. Иногда она молчала целыми днями, и он не знал, как себя с ней вести. Но когда на нее находило, она напоминала ему Гайю, дочь Дельфины, большую мастерицу капризничать и закатывать скандалы.