Русские чернила

Сидя за столом «Виллы Стелла», он пытался понять, почему не может найти в себе необходимые творческие силы. Не сожрали же их странички Интернета и социальные сети? Не иссушили трехлетние разъезды в режиме нон-стоп? Может, он и вправду превратился в пустое и никчемное существо, как считают Роксана и Франсуа? А может, он и не писатель вовсе, а товар, как его жестоко обозвала Тайефер? Вкусный лимончелло таял на языке. Как бы ему хотелось, чтобы эта звездная ночь под смоковницей никогда не кончалась! Одна из итальянских семей праздновала день рождения, и ничто не могло омрачить их праздника. Торт с пятнадцатью свечами, радостные лица вокруг любимого отпрыска, песни, тосты, поцелуи, объятия, груда подарков. Все это так легко можно было бы описать: бабушка с дедом, полные достоинства и доброжелательности, рядом носятся возбужденные дети, сидят отец семейства с сединой в волосах, сияющая гордостью мать и юный виновник торжества, который еще не превратился в мужчину, но уже обрел мужскую повадку. Николя увидел, как рука отца потянулась, чтобы потрепать сына по волосам, и испытал острое чувство утраты. Как многим он был обязан Федору Колчину… Если бы он не узнал настоящее имя отца, он не написал бы «Конверт». Ему требовалось время, чтобы все это осмыслить. А если бы он не написал книгу, то жил бы сейчас с Дельфиной и Гайей на улице Пернети? И, как раньше, давал бы уроки? Как бы ни была прекрасна прошлая жизнь, вернуться к ней невозможно. «Ураган Марго» его избаловал. Он привык к роскоши, к классным вещам, к пятизвездочным отелям. Разве мог он предвидеть, как сложится его судьба, до какой степени книга сможет перевернуть человеческую жизнь?

Вот чертова апатия, плакался он сам себе, глядя, как итальянское семейство покидает ресторан. Так дальше продолжаться не может. Ему нужна дисциплина, с ленью надо кончать. Все в его власти, надо только постараться. Сюжет у него уже есть. Среди постояльцев шикарного отеля на берегу моря неожиданно появляется знаменитая издательница, и все вдруг оказывается связанным воедино: люди, события, чувства… Писатель, лишившийся вдохновения, его бывшая возлюбленная, ее бедра под душем, любовь к ней, которая не угасла… Кретин, попавшийся в западню к своей залетевшей подружке, чувственная дамочка в уютном гнездышке, личная жизнь матери… Он сможет написать обо всем, о чем захочет. Он уже начал. Необходимо только взять себя в руки. Синий луч Раскара Капака просто где-то притаился. Надо его разыскать и начать работать…

Было уже поздно, когда Николя позвонил Давиде, чтобы тот отвез его обратно в отель. Ехали в темноте. На этот раз Николя сидел на корме и любовался на звезды. На пирсе он крепко обнял Давиде. Расплатиться ему было нечем, потому что он оставил щедрые чаевые смущенной девушке-официантке, но Давиде это, похоже, не заботило. Если Николя захочет еще прокатиться, стоит только набрать номер. Николя возвратился на террасу. Бразильская вечеринка уже закончилась, но в баре было полно народу. Прибыли новые гости. Элегантные испанцы: миловидная женщина и трое мужчин. Муж, отец и брат, решил Николя. Семья французов, воплощение изысканности: миниатюрная загорелая мать семейства, с серебряными нитями в черных волосах, обаятельный, несмотря на лысину, папаша, в розовой рубашке и бежевых брюках, и два высоких юнца лет двадцати. Несомненно, их дети. Снова появились двойники Натали Портман, на этот раз в окружении поклонников. В субботний вечер в «Галло Неро» явно произошли какие-то события. А что, разве уже воскресенье?

Николя посмотрел на часы. И правда, воскресенье. Подниматься в номер и встречаться с Мальвиной не хотелось. Он заказал у Джанкарло бутылку минеральной воды. Тот инстинктивно угадал, что клиент в скверном настроении. Неподалеку расположились американки с бокалами мартини в руках. Лица их были сильно накрашены, на шеях переливались какие-то замысловатые колье. Они разговаривали так громко, что волей-неволей все остальные слышали, о чем идет разговор. Неужели они считают, что можно прилюдно обсуждать, как тебе удалили лобковые волоски в салоне красоты? Николя прислушался: ну так и есть, обсуждают. Стоило ему посмотреть в их сторону, как они принялись посылать ему воздушные поцелуи. Не успел он опомниться, как Джанкарло и ему принес мартини.

– Это от американок, – буркнул он. – Видать, вы им понравились.

Николя улыбнулся и подошел к дамам. Шерри и Мими встретили его с распростертыми объятиями. Шерри приехала из Палм-Спрингс, Мими из Хьюстона. Обе вдовы. Они все время гоготали и дергали головой, как рок-певицы. Поначалу его это удивило, а потом он понял. Как еще могут выразить свои эмоции две накачанные ботоксом мумии, с кожей, натянутой как барабан, и остановившимися глазами, совсем как у Алекса Деларджа в «Заводном апельсине»?

– Конечно, вас повсюду узнаю́т, – соловьем разливалась Шерри, обнажив в улыбке неестественно белые зубы, – и все вас безумно любят, но, наверное, вас это ужасно раздражает…