Русские до славян

В целом процесс, похоже, весьма напоминал историю освоения англосаксонскими колонистами индейских территорий в Северной Америке. Те же небольшие, но развитые по сравнению с местным населением группы переселенцев, те же их собственные общины, не склонные испытывать гуманистические комплексы, но отчаянно нуждавшиеся в земле и женщинах. Тот же вынужденный, но идеологически самооправданный геноцид по отношению к охотникам, набеги охотников, взаимная резня – покуда не побеждали более развитые и сплочённые интервенты.

А в результате те люди I, которые не влились в новую общность неолитического земледельца, так или иначе откочёвывали в не привлекавшие земледельцев северные леса…

В рамках розыска следов моего прадедушки нам интересны следующие, которые были частично развитием, частично параллелью к предыдущим.

Таким же образом интересующая нас скандинавская культура маглемозе перетекает, оставаясь на месте, в культуру конгемозе (около 8000–7200 лет назад).

Хотя, может быть, не перетекает, а перескакивает. Высказываются предположения, что переход от маглемозе к конгемозе произошёл вследствие громадной экологической катастрофы для этого региона – той самой цунами Стурегга, о которой уже шла речь. Это было как раз 8200 лет назад, и вполне можно себе представить, какой шок был для местного населения, когда в одночасье под воду ушла земля Доггерленда, на которой большею частью и сидела, должно быть, культура маглемозе, раз она заходила и на территорию Англии. И более чем объяснимо с точки зрения и материальной, и психологической, и духовной переход к новым технологиям среди остатков прежнего населения на разделённых навсегда окраинах прежнего культурного ареала.

Разницы с маглемозе, пожалуй, не очень много. Её носители – тоже охотники и собиратели, изготовители микролитов и характерных ромбических наконечников стрел. Хозяйство, как пишут, было основано на охоте на марала, косулю и дикого кабана, а также рыболовстве в прибрежных регионах.

Нам эта культура интересна тем, что они – продолжение, как сказано, маглемозе, а та, в свою очередь, – капсийской и совтерской. То есть это наследники ребят I последней, «средиземноморской» волны.

А рядом, вдоль Осло-фьорда и далее по морю вплоть до Трёнделага, сидела культура нёствет (около 8200–5200 лет назад), а в Швеции – сходная до аналогичности культура лихульт (9000–7000 лет назад). Тоже микролиты, тоже охота и собирательство, тоже рыболовство – в общем, всё то же, что природа и диктует.

Вот только происходят эти культуры из другой ветви пост-мадлена – от культуры фосна-хенсбака, что существовала в 10 300–8300 лет назад на тех же местах, но вот происходила из аренсбургской культуры. А та – от гамбургской, а та – опять-таки от мадлена. То есть это наследники первой волны людей I на север. Они и застали ещё суровый приледниковый край, Балтийское ледниковое озеро, тюленей оленей и прочие тому подобные радости.

Ранние неолитические культуры и их основные гаплогруппы

Что разделяло, что объединяло этих соседей из разных волн подселенцев-носителей I сегодня, разумеется, установить невозможно. Но вот восстановить, реконструировать – отчего бы нет?

Ну, во-первых, объединял общий тип хозяйства и быта. То есть каменные орудия труда, каменное же оснащение оружия (наконечники копий и стрел, топоры). Рыболовство – тоже примерно на одном уровне: лодки из шкур животных, но с деревянным каркасом, остроги, возможно, сети, но не факт. Открытые поселения – ну, те же, будем говорить, вигвамы. В общем, «Сыновья Большой Медведицы» и прочие фильмы про индейцев дают полное представление. Только нет бледнолицых с ружьями и лошадей.

Тот же пейзаж спустя тысячу лет

А что разделяло? Да, видимо, то же, что и индейцев, – гормональные процессы, находящие выход в мужской агрессии, обычаи предков, жажда чужих женщин и богатств. Пусть даже по поводу первых вечно актуальным остаётся поучение княгини Февронии на предмет зачерпнуть водицы с правого и с левого бортов лодки и уловить вкусовую разницу, а в качестве неизмеримого богатства снимешь с трупа соседа такой же каменный топор, как у тебя. Дело же не в этом, правда? Это – лишь награда, но затягивает же удовольствие от самого процесса! Даже и угроза собственной смерти – холодит этак будоражаще, пузырьками в крови вскипает, сушит губы и острит глаз. А если и погибнешь – так Старые Охотники в Краю Вечной Охоты по плечу одобрительно похлопают и высвободят для тебя место у костра, вон у того, что на кончике хвоста Большой Медведицы пылает. И дадут божественно сочный, горячий и с кровью кусок Небесной Оленины…

И в этой связи, кстати, ещё неизвестно, чьи там головы были притоплены, в Мутале, – своих людей или же пленных лихультцев. Индейцы тоже любили пленников у столба пыток живьём расчленять, чтобы убедиться в мужестве казнимого врага…