Русские эсэсовцы

Иная ситуация была в южных регионах РСФСР. Истребление евреев начиналось здесь сразу после прихода оккупантов. До создания гетто дело не доходило. Так было в Ростове-на-Дону, Краснодаре, Ейске, Пятигорске и Майкопе. В некоторых городах еще не была сформирована полиция, а местное население, распаленное антисемитизмом, уже реагировало на призыв немцев выявлять и карать евреев.

Характерный пример — массовая экзекуция в Ростове-на-Дону летом 1942 года[274]. Операция заняла несколько дней. Многие евреи бежали по дороге на Змиевскую балку, где велись расстрелы; некоторые убежали даже из ямы; большинство из них, по наивности, возвращалось на прежнее место жительства в надежде, что соседи помогут им спрятаться. Но местное население сдавало беглецов оккупантам и полиции. Всего в Змиевской балке было уничтожено около 27 тысяч человек[275].

Совместно с немцами русская полиция убивала евреев в селе Ворошиловском, в станицах Лабинской и Ладожской (Краснодарский край), где, по показаниям свидетелей, особенно «отличился» полицейский Птухин, зарезавший ножом пять евреев[276].

Немало евреев при помощи полиции было убито в Ставропольском крае в августе 1942 года. Расстрелы происходили в городе Буденновске, в районном центре Георгиевске, в станицах Александрийской, Боргустанской, Мартинской и Горячеводской, в селах Донском, Алексеевском и Ипатово, в райцентре Гофицкое и других местах[277]. В сентябре 1942 года были истреблены евреи города Минеральные Воды[278]. Во всех указанных случаях полиция работала под контролем СД.

Среди карательных подразделений, действовавших в южных регионах РСФСР, заметную роль сыграла зондеркоманда 10-а. В ней состояли лица, ранее служившие в сельской и городской полиции. Например, в состав отделения был включен полицейский Скрипкин, который ранее служил в Таганроге и оказался на хорошем счету у немцев. За усердие в борьбе с евреями и подпольщиками некоторых переводили в зондеркоманду, в специальное русское отделение полиции безопасности. Его члены в течение полугода (с августа 1942 по январь 1943 года) постоянно участвовали в антиеврейских акциях[279]. Группефюрером (командиром отделения) в указанной команде служил Николай Семенович Пушкарев, в августе 1942 года добровольно поступивший на службу в полицию. Он лично участвовал в погрузке евреев в автомобили типа «душегубка». В этих автомобилях жертвы умервщлялись путем отравления окисью углерода. Старшиной в зондеркоманде служил Василий Петрович Тищенко, также начавший свою работу на оккупантов в полиции. Впоследствии Тищенко был назначен следователем криминальной полиции Краснодара. Из полиции в зондеркоманду 10-а были переведены Иван Анисимович Речкалов, Иван Федорович Котомцев, Григорий Павлович Тучков, Григорий Никитович Мисан (последний — в качестве поощрения за убийство некоего Губского, проводившего антифашистскую деятельность).

Военный трибунал Северо-Кавказского фронта, который заседал в Краснодаре с 14 по 17 июля 1943 года, установил, что указанные лица причастны к уничтожению около 7 тысяч евреев (официально — «ни в чем не повинных советских людей»)[280]. В ходе сбора материалов Чрезвычайной комиссией удалось эксгумировать лишь 623 трупа.

В ходе процесса В. Тищенко подробно рассказал об устройстве автомобиля-«душегубки». Это были машины грузоподъемностью до 8 тонн со специальными будками, имеющими двойные стенки и фальшивые окна. В задней стенке будки размещалась герметически закрывавшаяся дверца. На полу находилась решетка, а под ней — труба, по которой отработанный газ из двигателя машины поступал в будку. При работе автомобиля, стоявшего на месте, смерть находившихся в будке людей наступала через 6–7 минут, при движении — приблизительно через 10 минут[281].

Большинство фигурантов Краснодарского процесса были приговорены к смертной казни через повешение, а Тучков, Павлов и Парамонов — к двадцати годам каторжных работ («как менее активных пособников, уличенных в оказании содействия немецко-фашистским злодеяниям»)

Значительную роль подразделения вспомогательной полиции играли и в борьбе с подпольем, которое на оккупированных территориях создавалось согласно совместной директиве Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) «Партийным и советским организациям прифронтовых областей» от 29 июня 1941 года («…Заблаговременно под ответственность первых секретарей обкомов и райкомов создавать из лучших людей надежные подпольные ячейки и явочные квартиры в каждом городе, районном центре, рабочем поселке, железнодорожной станции, в совхозах и колхозах»)[282].

Действия стражей порядка по нивелированию активности советских патриотов-подпольщиков направляли представители военных комендатур, фельджандармерии, тайной полевой полиции (ГФП) и полиции безопасности и СД. Последняя, по словам М. Дина, являлась «нервным центром» полицейской структуры, «собирала информацию о различных категориях „врагов“ и проводила карательные мероприятия, в том числе аресты, допросы и расстрелы»[283].