Русские флотоводцы. Исторические портреты

На следующий день развернули батареи и войска, окопались на обоих берегах. Осмотрели укрепления, Пётр собрался уезжать к Нарве, но, как всякий моряк, бросил прощальный взгляд на водную гладь. А в это время с севера задул свежий ветерок, развело волну. Вдали от стоявшей на рейде эскадры вдруг отделились две шхуны.

«Так и есть. Видимо, они снялись с якоря, а противный ветер несёт их к берегу».

Пётр оглянулся на Апраксина:

— Крикни солдат, пускай берут мушкеты и мигом в лодки садятся.

Между тем шхуны сдрейфовали к устью реки и приткнулись близко к берегу. На палубах суетились фигурки моряков, махали беспомощно руками. Солдаты в лодках тоже замешкались, не могли выгрести против ветра.

«До шхун рукой подать, а как их взять? Раз сели на мель, значит, фут пять-шесть глубины, не более».

— Эх-ма, — крякнул Пётр и приказал подбежавшему рослому сержанту: — Бери солдат с мушкетами, долгих, себе под стать, и айда за мной!

Оторопевший Апраксин схватил поводья, а царь, ударив шпорами, направил лошадь к урезу воды.

Спустя полчаса всё было кончено. Схватка была короткой и без потерь с нашей стороны. В Подённой записи появилось сообщение о происшествии: «Мая, в 31 день о полудни, изволил Великий государь ходить с исправною, Преображенских солдат ротою, к Наровскому устью, получа ведомость, што шведского флота 2 штуки сорвало с якоря и снесло на мель по великому шторму. Сам Великий Государь в первых верхом и при нём некоторые солдаты бросились во всём платье в воду вброд и вплавь, тотчас взошли и овладели оными. На тех обеих шхунах взято в полон — 2 поручика, 1 шкипер, 1 аудитор, штурман, 25 матрос, 1 сержант, 75 человек солдат, флаг шведский, 100 мушкетов. Шведский вице-адмирал посылал корабли, отбили и корабли».

В кампанию 1709 года Пётр отплыл на вновь построенных в Воронеже бригантинах по Азовскому морю, изыскивал порты для флота. Но пришлось сойти на берег.

Наступил черёд Полтавы. И здесь на суше сражались рядом с Петром товарищи — корабелы.

…Четвёртая рота Преображенского полка замерла — справа на гнедом коне к полку подскакал Пётр с небольшой свитой. В лучах заходящего солнца его затенённая фигура казалась гигантской. Царь остановил коня как раз напротив ротного командира — морского поручика Федосея Скляева.

— Воины! Вот и пришёл час, который решит судьбу Отечества. И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру вручённое, за Отечество, за православную веру нашу…

Федосей пристально всматривался в резко очерченные, ставшие ему давно близкими черты лица.

— А о Петре ведайте, что ему жизнь его не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе для благосостояния вашего!

Имея небольшое преимущество в силах — 42 тысячи русских, против 30 тысяч шведов — Пётр I замыслил измотать войска Карла XII на своих редутах и сокрушить их затем в решительном полевом сражении.

Битва началась на рассвете 27 июня, а к полудню разгромленные шведы обратились в беспорядочное бегство, оставив на поле боя более девяти тысяч убитых. В плен попал почти весь генералитет с главнокомандующим, первым министром короля Пипером… Могущество Швеции подорвалось на десятилетия…

Русская армия потеряла в шесть раз меньше, чем шведы. Тяжело ранило Федосея Скляева. После битвы Пётр написал Апраксину: «Понеже г. Скляев при баталии с нами был, того ради здесь как, давал чины, и оному чин капитана морского объявлен, и того ради прошу, дабы оные ему чин конформироватъ изволил». Его единственного царь пожаловал морским званием. Пётр I удостоился звания контр-адмирала, или, как тогда значилось, шаутбенахта.

Один за другим сходили со стапелей и поднимали Андреевские флаги фрегаты, галеры, бригантины в Воронеже и на Балтике. Командовали ими в основном иноземцы. Своих, доморощенных, недавно начала пестовать основанная Петром в Москве Школа математических и навигацких наук.

На Балтике российский флот прирастал морскими портами — Нарвой, Ригой, Выборгом. А кораблей не хватало, шведы властвовали в море, имея в несколько раз превосходство по линейным кораблям.