Русские горки (СИ)

Демонстрируя боевые качества нового оружия, летчик уничтожил небольшой холм, заросший обгоревшим лесом и хорошо заметный с площадки, где расположились наблюдатели. Разжав пальцы, сжимавшие гашетку пушки, американец взмыл в небо. Уничтожать было приятно, но в таких масштабах непривычно, и ему захотелось расслабиться, полетать, окинуть взглядом просторы страны, все еще бескрайние, даже несмотря на частичное затопление во время таяния ледников.

К тому же, на его груди, подаренный Магистром, искрил камень, позволявший хозяевам исковерканных войной ландшафтов увидеть свою родину его зрением. Но и отсюда отравленные леса черными пятнами на фоне красно-коричневых скал бросались в глаза, бередя душу. Да и развалины небольших городов, некогда прекрасных, нынче в лучшем случае заселенных мутантами, глаз не радовали. Поэтому, опрокинув самолет в крутой вираж, Гюнтер пошел на снижение.

Пролетая недалеко от тихоокеанского берега, пилот невольно вспомнил, каким был этот край, когда он видел его в последний раз. Теперь же пейзаж под крылом выглядел совершенно иначе. Засмотревшись на преломленные нефтяной пленкой солнечные лучи, радужными кругами разбегавшиеся от скользившей по ним тени истребителя, Гюнтер заметил, как задрожала поверхность вод и, вспучившись, выпустила на берег нечто странное.

Механизм, похожий на огромного краба, вяло проковылял и уткнулся в пропитанный нефтью песок. В ушах Сэма прозвучали заскрежетавшие ненавистью голоса рыцарей, продолжавших следить за полетом с помощью кристалла. При виде умирающего врага, мотоциклисты сразу догадались, что таилось за увеличившимися перерывами в налетах Саскиасов.

Отжав рукоять управления, Гюнтер резко сократил расстояние до земли и теперь смог более подробно разглядеть потерявшее способность передвигаться чудовище. Неприятного вида панцирь и десять конечностей в надломившихся местах блестели металлом. С первого взгляда становилось понятно, что механизм не выдержал длительного пребывания под водой.

Летчик задумался. Ему вспомнился сон, приснившийся в замке Магистра. Уж очень это железное существо напоминало технику поверженных великанами карликов. Пролетев еще немного вдоль берега и стараясь подальше держаться от облаков линии береговой защиты, Сэм стал свидетелем гибели целой дюжины подобных устройств.

Издалека проржавевшие останки пауков и сороконожек были почти незаметны из-за черно-коричневой пленки нефти, окрасившей их некогда блестевшие корпуса под цвет мертвого песка и океана. Присмотревшись внимательней, американец вдруг понял, что на самом деле все побережье завалено останками членистоногих диверсантов.

К счастью, лишь немногие из них еще частично функционировали. С небольшим опозданием поймав Мессершмитт в тепловые прицелы, они попытались открыть огонь из скорострельных крупнокалиберных пулеметов.

Гюнтер не растерялся. Ответным залпом из лазерной пушки он без особого труда подавил эту вялую попытку роботов Огопого до конца следовать своему назначению.

Ящерам не повезло. Но то, что противник изменил свою стратегию, которой придерживался более ста лет, намекало на нечто большее.

18

Этому дню суждено было войти в историю новой Америки как дню оправдавшихся надежд. Сразу после окончания показательных выступлений на общем совете рыцари решили присвоить Сэму Гюнтеру звание Мастера отряда летчиков, дать соответствующие полномочия и выделить в ученики сто лучших мотоциклистов.

Следующие дни пролетели для Сэма незаметно. Никогда раньше он не задумывался, как ответственна и трудна работа инструктора. И если бы эти парни не были столь искушенными наездниками, ему вряд ли удалось справиться с поставленной задачей.

То, что от природы все курсанты прекрасно чувствовали скорость, значительно упростило дело. Не возникло проблем и в общении. По сути своей, Сэм был как и они, убежденным патриотом. И его немногословные объяснения нашли путь к их сердцам.

— Чтобы стать настоящим асом, — повторял ученикам Гюнтер, — важно полюбить самолет, слиться с ним в единый живой организм… — и его слушателям это удалось. По вечерам, закончив учебу, они с явной неохотой пересаживались на мотоциклы.

Но теперь Сэм удивлялся не только настойчивости, с которой рыцари Ордена овладевали навыками пилотажа, а своему воодушевлению тоже. У бывшего десантника появилась цель, и цель эта оказалась сродни давней мечте. На время учений он забыл и думать о возвращении. К тому же, отважные воины, закаленные в сражениях с Саскиасами, не сторонились его и после тренировок.

Вечерами, за кружкой крепкого эля, будущие истребители ящеров травили анекдоты, шутили, делились воспоминаниями о ратных подвигах. Гюнтер же охотно рассказывал об особенностях и чудесах своего мира, чем не раз вызывал у них удивленное восхищение. И так вплоть до отбоя, который, не смотря на горячий нрав этих сорвиголов, оставался для всех непрекословным сигналом к отдыху.