Русские ящерицы

Выбравшись из крепкого объятия Романова Бочкарев, не оглядываясь, вошел в лифт, нажал кнопку первого этажа, и развернулся только после того как закрылась дверь. Выйдя из подъезда он уже достал мобильный, чтобы набрать номер как услышал рядом с собой автомобильный сигнал.

– О.А я как раз Вам собирался звонить. – Удивленно сказал Бочкарев подходя к знакомым «жигулям». Вы все это время меня ждали?

– Вот еще – пряча глаза пробурчал водитель. – Слишком много чести. Просто я здесь живу, не далеко.

– Ну, ну. – Устроившись рядом согласился Петр, пряча улыбку. – В таком случае до вокзала подбросишь?

– Раз уж сел куда от тебя денешься. – Притворно вздохнул водитель, выруливая на проспект. – Как прошла встреча?

– Какая встреча?

– Судя по всему деловая.

Бочкарев придирчиво оглядел себя, а потом водителя: – С чего ты взял, что деловая? Может я к любовнице приезжал?

– Нет, уважаемый. – Улыбнулся водитель. – От любовницы через час, да еще с таким зверским выражением лица не уходят.

Петр вздохнул. Только сейчас, сидя в этой старой, дребезжащей колымаге он почувствовал какого колоссального душевного напряжения стоили ему эти месяцы бездействия, неизвестности, обиды на всех и на вся. Но сейчас, после разговора с Владимировичем, ему стало намного легче.

– Ты прав – глядя вперед, на дорогу, тихо сказал Бочкарев. – Не к женщине я приезжал, а к одному старому знакомому. У меня друг пропал.

– Давно? – Таксист круто взял вправо, и с визгом въехал в какую-то улочку.

– Почти три месяца – Петр помолчал, раздумывая продолжать этот разговор или нет, но все же решил выговориться. – Видишь ли, как величать-то тебя?

– Александровичем.

– Видишь ли, Александрович. Всё это время я винил в этом одного человека, но как сейчас выяснилось он оказался такой же жертвой, как и Сергей.

– Сергей?

– Да, это тот кто пропал. Но теперь я настроен довести дело до конца, и узнать где он, и что с ним.

– По прошествии такого времени – тяжеловато будет. – С сомнением покачал головой водитель.

– Знаю, но думаю мы справимся.

Александрович лишь искоса посмотрел на пассажира, молча объехал пробку, и его машина, ка-то уж слишком неожиданно для Петра выехала на привокзальную площадь.

– Уже? – Не веря своим глазам удивился Бочкарев.

– По проспектам ездят те, кто города не знает. – Улыбнулся таксист, и заметив, что Петр потянулся за портмоне недовольно нахмурился. – Денег не возьму.

Но видя, что Петр все же достал кошелек гневно воскликнул: – Потрудитесь убрать портмоне обратно, милостивый государь! А коль уж Вам так хочется сорить деньгами, то извольте это делать в другом месте. Мне Вы ничего не должны.

–Хорошо, хорошо. – поспешно открыл дверцу Бочкарев. –Всего доброго.

Не успел он отойти от машины и нескольких шагов как боковым зрением увидел, что из припаркованного не вдалеке «такси» вышел утренний знакомец, и помахивая бейсбольной битой направился к «жигулям». Не раздумывая Петр развернулся, и последовал за ним.

– Ты что это старик вздумал у меня клиентов отбивать? – С акцентом спросил восточный извозчик.

– Каждый человек имеет право сам выбирать в какую машину ему садиться. – Ничуть не испугавшись явной угрозы ответил Александрович.

– Я вот тебе сейчас покажу как на моей территории «бомбить»! – Не слушая его орал, брызжа слюной, таксист.

– Чего Вы так орете? Полиция может услышать. – Не повышая тона, спокойно заметил Александрович.

– Плевать я хотел на полицию! А ты, старый козел, за это ответишь!

Бочкарев легко перехватил поднятую над головой биту затем резким движением завернул ему руку за спину, а другой взял таксиста за волосы, и с силой рванул к себе.

– Ай! Кто это?! Больно, пусти! – Взревел кавказец.

– Где больно? Вот здесь? – Петр еще сильнее вывернул руку от чего таксист взвыл на всю площадь. – Печалька. Вот жизнь настала скотинке больно, а пожаловаться некому. – И обернувшись к «жигулям» уже серьезным тоном добавил – А Вы, Александрович, езжайте. Я здесь сам управлюсь.

Дотащив кавказца до его машины, он стал чувствительно ударять таксиста лбом о капот, приговаривая: – Тебя мама в детстве учила, что нужно почитать старших? Учила? Учила. Почему маму не слушаешься? Почему, как обезьяна, с палкой по Москве бегаешь? А? Говори « Я больше не буду». Ну.

– Отпусти, сука! – Через силу выдавил из себя таксист.

– Опять ругаешься. – Притворно вздохнул Бочкарев.

Склоняясь над кавказцем он, тем временем, не переставал зорко следить за всем, что происходит вокруг. Еще в самом начале воспитательной меры Петр заметил, что из соседних машин стали выходить коллеги таксиста держа в руках кто биту, кто гаечный ключ, кто монтировку. Вскоре они уже окружили Бочкарева со всех сторон.

– Мужик отпусти его. – Потребовал стоящий позади человек.

– Когда извинится тогда отпущу. – Не оборачиваясь ответил Бочкарев. Зная, что за этим последует он напрягся, мысленно досчитал до трех, и быстро развернулся, ставя перед собой кавказца. Монтировка, с противным свистом, опустилась на голову таксиста. Даже не охнув тот рухнул на землю окрашивая асфальт в красный цвет.