Русские ящерицы

– Ваши вопли я расцениваю как сопротивление представителям правопорядка. – Строго сказал сержант, и на руках Бочкарева защелкнулись наручники. – Проедем в отделение.

Взяв его под руки полицейские развернули Петра лицом к уже стоящей у тротуара машине, прежде чем втолкнуть в неё задержанного бегло осмотрели содержимое карманов. Наблюдая как деньги из портмоне перекочёвывают в руки старшего патрульного Бочкарев брезгливо поморщился: – Ты, мил человек, по аккуратнее с деньжатами-то. Не мни тебе их еще возвращать придется.

– Захлопни пасть. Ублюдок. – Замахнулся на него дубинкой один из полицейских. – А то мы из тебя живо отбивную сделаем.

Увидев, не вдалеке припаркованные «Жигули» Сан Саныча Бочкарев почувствовал, как гнев и брезгливость отступают, а их место занимает хорошо знакомый ему зуд бойца.

– С кровью или с яичницей? – Вызывающе улыбаясь спросил Петр.

– А это как захочешь. – Заржали полицейские.

Бочкарев и дальше бы провоцировал патрульных, но заметив, как из двора вышли двое охранников Коржева изменил поведение, и сделав испуганное лицо сам полез в машину жалобно причитая: – Хлопцы ня бейте меня я из дярэуниза сахарам приехал. Целых два раза автобус с рагами видел, и у мяне кнопка ад магнитафонаёсть.

Не ожидавшие такого поворота событий полицейские разочарованно переглянулись.

– Ладно. Продолжим разговор в участке. – Многозначительно подмигнул коллегам сержант, и они, захлопнув за задержанным дверь, поспешили в машину.

«Значит так. – Размышлял по дороге Петр. –От агентства до участка езды минут 15. Если Александров позвонил полковнику как только увидел, что меня задерживают, а в этом я не сомневаюсь, то Владимирович тут же примчится на выручку. От него до отделения минут 40 – 50 езды значит мне там нужно продержаться около часа. Блин. Как бы это выдержать, и не по убивать их там».

– Ну что притих, оратор? – Самодовольно улыбаясь обернулся к нему сержант, не забывая при этом листать его паспорт. – Приехал сюда из какого-то «мухосранска», и еще права качать вздумал.

– А ты стало быть коренной москвич? – Язвительно спросил Бочкарев.

– Москвич.

– Расскажи это бабе Дуни, она все равно глухая. – Хохотнул Петр. – Из тебя такой же москвич как из дворняги ротвейлер.

– Ты чё гонишь?! – Повернулись к нему и остальные полицейские.

– И вы, кстати, тоже. – Сидя за решеткой Бочкарев то и дело поглядывал в заднее стекло. «Жигули», словно привязанные, следовали за ними. – По вашим рожам видно, что вы еще вчера свиней доили.

– Свиней не доят. – Возразил самый младший из полицейских.

– Вот. Один уже признался, что не городской. Свинью от коровы отличает.

– Только приедем ты у меня деснами улыбаться будешь. – Под дружный хохот сослуживцев фальцетом пообещал он.

– А вы чего ржете? Москвичи. Вы хоть раз Ленина видели?

– Да! – В запальчивости выкрикнул сержант.

– Живого?

– Конечно!

– Так тебе, наверное, лет сто пятьдесят – двести не меньше. Хорошо сохранился. Секретом не поделишься?

– Я с тобой дубинкой поделюсь вундеркинд хренов. – Злобно оскалился сержант.

Свернув с проспекта, и поплутав немного по переулкам патрульная машина остановилась у полицейского участка.

– Выходи, сейчас мы тебе покажем и свинью, и Ленина. – Улыбаясь в предвкушении развлечения мягко сказал сержант.

– Только не перепутайте. С вашей эрудицией это вполне возможно. Даю подсказку – в пиджаке Ленин.

– Иди давай. – Не в силах сдержаться рванул его за рукав полицейский.

Проведя Бочкарева по узкому коридору, они втолкнули его в последний кабинет, в котором, за письменным столом сидел толстый капитан. Окинув равнодушным взглядом Петра он вопросительно посмотрел на сопровождение.

– Вот. – Старший шагнул к столу, и положил на него паспорт Бочкарева. –Без регистрации.

– Ну и чё? – Капитан почесал пухлую грудь под расстёгнутой рубашкой. – Стрясли бы бабки, да и отпустили. На фиг он мне здесь нужен?

– Семенович если бы ты слышал какие бочки он катил на полицию, то прибил бы на месте, а мы его, как положено, в участок доставили. К тому же… – Сержант нагнулся к мясистому уху капитана, и шепнул ему что-то такое от чего маленькие, заплывшие глазки вспыхнули не добрым огоньком.

– Так значит ругал правоохранительные органы. – Запыхтел он.

– А еще называл тебя земляным червяком. – Не выдержал Бочкарев.

– Семеныч. Десять минут в «обезьяннике», а?

– Пятнадцать. – Пискнул младший постукивая о ладонь «демакратизатором».

– Ладно, десять минут. – Махнул рукой капитан. – Я пойду пока покурю.

Втолкнув Петра в камеру трое полицейских, ощетинившись дубинками, стали у решетчатой двери.

– Ну, остряк самоучка, допрыгался? – прошипел сержант, отбрасывая в сторону фуражку.