Русские инородные сказки - 3

— Скажите, что это хорошо.

— Это хорошо. ОК.

— Получилось?

— Да. Теперь нужно разделять воду?

— Это произойдет автоматически. Расслабьтесь, откиньтесь на спинку кресла…

— Опять требуют подтверждения. Это хорошо?

— Это хорошо.

— Это хорошо! ОК. Ага, третий этап. С травой и деревьями.

— Есть вопросы?

— Да. Меня просят отметить все виды растений, которые я хочу видеть в своем мире.

— Ну, а в чем проблема?

— Я не знаю, не нарушится ли природный баланс, если я вычеркну крапиву и ползучую колючку?

— Природный баланс не нарушится, по умолчанию их функции будет выполнять финиковая пальма.

— То есть она начнет колоться?

— Да.

— Тогда я лучше ничего не буду менять… Это хорошо. ОК.

— Еще вопросы есть?

— Да. Следующий этап. Я тут произнес: “да воскишит земля гадами!”, а мне Голос: “вы уверены?”

— А вы уверены?

— М-м-м… нет.

— Тогда пропустите этот этап.

— Это хорошо. ОК.

— Еще что-то?

— Пока нет, спасибо.

— Не забудьте, что после конечного этапа следует сказать “очень хорошо”.

— Не просто хорошо, а очень?

— Да. Это сделано во избежание случайного срабатывания.

— Спасибо.

(Звучит музыка сфер, приятный женский голос просит подождать соединения.)

— Алло! Служба техподдержки? Это опять я. Демиург Шамбамбукли.

— Что-то случилось?

— Да, с людьми что-то странное. Они какие-то идиоты и совсем меня не слушаются!

— Вы их сотворили?

— Да.

— По образу и подобию своему?

— Ну… да.

— Тогда ничего удивительного…

(Короткая пауза, наполненная напряженным сопением. Щелчок. Гудки.)

* * *

Демиург Шамбамбукли с замиранием сердца представил свое Творение высокой комиссии.

— Ерунда какая! — скривился Первый. — Вы посмотрите, как у него изогнуто пространство!

— А что, даже красиво… — протянул Второй. — Это из-за тяготения, верно?

Шамбамбукли только кивнул. С тяготением и правда вышла какая-то несуразица. Мироздание расползалось в руках, и пришлось его скрепить первым, что придумалось.

— Вообще-то, интересная задумка. Оригинальная, — Третий с интересом наблюдал, как планеты бегают по орбитам. — Обратите внимание, как четко все работает. А ведь не должно, по идее…

— Это не по правилам! — упрямо возразил Первый. — Солнце должно обращаться вокруг планеты, а не наоборот!

— Но субъективно так и происходит!

— А яблоки? Почему они падают вниз, хотя должны улетать к горизонту?

— Так ведь здесь нет горизонта.

— Но субъективно-то он есть!

— Да ну, яблоки — это мелочь. Реки тоже вниз текут! Вот это проблема!

— Нет никакой проблемы. Сами гляньте, океаны тоже внизу.

— А почему они не выливаются?

— Куда?

— Вниз.

— А где тут низ?

Комиссия стала вертеть Творение и так и эдак, пытаясь определить, где тут верх, а где низ.

— Знаете, а вверх ногами даже симпатичнее выглядит!

— Звезд многовато… не люблю я эту мишуру.

— И сами они великоваты, пожалуй. Монументализм, причем помпезный.

— А очертания материков? Это уже абстракция какая-то…

Шамбамбукли потупился. Вообще-то, изначально материк был только один, но потом почему-то развалился на части.

— Но с гравитацией — это интересно придумано…

— Отнюдь! Я считаю, что это порочная идея. Так же, как и эта новомодная сила трения.

— Ну почему же! Ведь все работает?

— Некрасиво потому что! И яблоки падают вниз. Представьте себе, сидите вы под деревом, а оно вам на голову упадет!

— Да, это, конечно…

Шамбамбукли вздохнул. Глупо было даже надеяться, что его Творение заслужит наименование “Лучший из миров”.

* * *

Демиург Шамбамбукли сидел в гостях у своего друга демиурга Мазукты.

— Ты совершенно напрасно себя ограничиваешь! — вещал Мазукта, расставляя на столике тарелки. — Видел я твой последний мир — не на что взглянуть. Предельная простота и функциональность, спартанские условия. Нет, это не по мне.

Широко взмахнув рукой с зажатой в ней вилкой, Мазукта обвел окрестности.

— Вот, приятно взглянуть! Пространство! Масштабы! Одних звезд полтора миллиона. Или миллиарда, не помню уже. Солнц — аж четыре штуки. Горы — не ниже десяти миль, а мои степи!.. Ты видел мои степи? Они бес-край-ни-е!

— А зачем? — моргнул Шамбамбукли.

— Как зачем?.. Для красоты.

— И всё?

— И еще, чтобы скакать по степи весь день, от восхода до заката.

— Ты скакал?

— Нет. Но говорят, это здорово.

Мазукта разлил по бокалам вино и с гордостью показал этикетку.

— Столетнее! Это мне приношение от горных племен. Они меня любят.

— Правда? — вежливо спросил Шамбамбукли.

— Угу. Наверное.

Мазукта развернул полотняный сверток и принюхался.

— А ну-ка, что там мне сегодня принесли?.. Жареные быки, козы, овцы… о, мёд! Пчелиный! Шамбамбукли, в твоем мире пчелы есть?

— Нет.

— И очень зря. На, попробуй. Знатная вещь.

Мазукта разложил по тарелкам жертвоприношения и приступил к трапезе.

— Вкусно, — констатировал он с набитым ртом. — Люблю жареное мясо. Кочевники очень недурно научились его готовить. Любят они меня.

— Думаешь?

— Уверен. Они во мне души не чают, вот и дарят всякое-разное. Иногда еще юных девственниц приносят, но я их не ем.

— А что по этому поводу думают юные девственницы?

— Без понятия.

Мазукта облизал жирные пальцы и вытер их о скатерть.

— А почему бы им меня и не любить? Я хороший. Я им целый мир создал.

— А я думал, что миры делаются для демиургов…