Русские князья при дворе ханов Золотой Орды

Таковым же верховным правителем Руси признан ордынский хан в «Сказании об убиении в Орде князя Михаила Черниговского». В первую очередь отмечается, что «не подобает жити на земли канови и Батыеве, не поклонившеся има»[20]. То есть Русь — это земля монгольского императора (канови) и ордынского хана (Батыеве). Во-вторых, что ордынский хан имеет право осудить и казнить Михаила Черниговского. Правда, такое положение дел скорее предвестник «последних времен» — конца света, а стало быть, не вполне нормальное[21].

Показательны для поставленной проблемы также суждения владимирского епископа Серапиона. Его авторству достоверно принадлежат пять Слов. Они представляют собой «записанные устные проповеди, произнесенные перед паствой»; как отметил В. А. Кучкин, «важным в Словах Серапиона представляются его суждения о монголо-татарском владычестве над русскими землями как самом крупном наказании за прегрешения русских людей»[22]. Другим выводом Серапиона является констатация факта порабощения ордынцами русских земель, что делает их власть над княжествами верховной, причем освященной Божественной волей[23].

Эволюция представлений о характере власти ордынского хана в русской письменной традиции отражена в Лаврентьевской летописи при описании борьбы за власть между князьями Дмитрием Переяславским и Андреем Городецким в 1281 году. Отмечая грабеж ордынцами монастырей и церквей, летописец считает возможным привести ветхозаветные слова: «якоже рече пророкъ: Боже, приидоша языци въ достоание Твое, оскверниша церкви святыа Твоя»[24]. Это смысловая цитата из ветхозаветного Плача Иеремии: «…он видит, как язычники входят во святилище его, о котором Ты заповедал, чтобы они не вступались в собрание твое» (Плач. 1, 10).

Плач Иеремии полностью посвящен оценкам состояния Иудеи в результате завоевания ее вавилонским царем. Надо полагать, что летописец, рассказывая о вторжении ордынцев в 1281 году, опосредованно связывает это событие с «вавилонским пленом». Здесь необходимо отметить, что отношение праведно верующего к «вавилонскому плену» должно было отличаться смирением перед волей Всевышнего.

Таким образом, книжники, переосмысливая отношения Руси и Орды, в прямой или косвенной форме признавали верховенство ордынского правителя над русскими землями. Мотив «вавилонского плена» принимает законченную форму в «Житии Михаила Тверского». Как идеологическая установка он требует от праведно верующих смирения перед волей Божией, а значит, перед лицом ордынской власти.

При этом ханская власть хотя и рассматривалась как верховная, требующая смирения, но в то же время — как иноплеменная, «поганая». Мотив же «вавилонского плена» подразумевает, что данная власть носит временный, преходящий характер.

2. Изменение титулования ордынских правителей в XIII–XV веках

Появление в XIII веке на карте Евразии огромного государства — Монгольской империи — и признание русскими княжествами политической зависимости от Джучиева Улуса требовали вписывания данной реальности в ценностную картину мира. Признание русскими князьями над собой верховной власти ордынского хана нашло отражение среди прочего ид титуловании ордынских правителей.

Титул по своему назначению несет в себе статусную функцию, определяя место правителя в международной политической иерархии. При этом титул напрямую связан с определенными прерогативами. В случае с ордынским ханом — это прежде всего чеканка монет с собственным именем и издание ярлыков. Таким образом, вполне справедливо заключение А. И. Филюшкина о том, что титулование в Средние века являлось «главной формой декларации претензий государства на определенное место на ментальной карте мира»[25].

Применительно к поставленной задаче весьма важно отражение в русской письменной традиции тех или иных статусных или территориальных притязаний ордынских правителей в XIII веке, а также признание этих притязаний на Руси, выраженное именно в системе титулований.

Определяя статусное положение монгольских правителей в XIII столетии, А. А. Горский подчеркнул, что «после похода Батыя и установления зависимости русских княжеств от монголо-татар титул "цесарь"/"царь" начинает последовательно применяться в русских источниках к их правителю. Первоначально так именуется главным образом великий хан в Каракоруме, а с 1260-х годов, после утверждения полной самостоятельности западного улуса Монгольской империи — Орды, — хан, правящий в этой последней»[26].