Русские князья

Но страшная гроза прошла для Новгорода стороной. От урочища Игнач-крест степняки круто повернули на юг. Наступала весенняя распутица, в лесах таяли снега, замерзшие болота грозили превратиться в топи, непроходимые для вражеской конницы. Войско завоевателей понесло значительные потери. Но и не мог не знать монгольский владыка о воинственности новгородцев и сильно укрепленном городе на Волхове. Он видел перед собой пример обороны небольшого Торжка. Батый не хотел рисковать.

Прошел год после ухода полчищ Батыя. На Руси произошло важное событие — великокняжеский съезд. В Новгород прибыли гонцы от Ярослава Всеволодовича. Он велел сыну явиться во Владимир.

Путь Александра лежал через разоренную землю в выжженный завоевателями древний Владимир, где отец собирал уцелевших в сражениях русских князей — потомков князя Всеволода Большое Гнездо. Предстояло избрать великого князя Владимирского.

Съехавшиеся князья назвали им Ярослава Всеволодовича. Александр вновь возвратился в Новгород. Отец добавил ему владений, выделив еще Тверь и Дмитров. Отныне на восемнадцатилетнего князя легла защита западных русских границ. А военная опасность уже зримо надвигалась на них.

Европейские властители готовились к новому крестовому походу против поморских славян и прибалтийских народов. 12 мая 1237 года глава католической церкви утвердил соединение Тевтонского и Ливонского орденов (бывший Орден меченосцев). Магистр тевтонцев стал великим магистром (гроссмейстером), а вошедший в его подчинение магистр ливонцев принял титул магистра края (ландмейстера). В 1238 году папа Римский и магистр Ордена подписали договор, который предусматривал поход в земли язычников — ижорян, карел, входивших в состав Новгородской Руси. Григорий IX призвал немецкое и шведское рыцарство силой оружия покорить финнов.

Пока зрела угроза с Запада, Александр Ярославович женился на дочери полоцкого князя Брячислава Александре. Венчался князь в Полоцке, брачную кашу ел в Торопце, на свадебном пиру сидел в Новгороде. Едва отзвучали ликующие звуки свадебных пиршеств, как молодой князь спешит на псковское и новгородское приграничье, приступает к постройке крепостей на реке Шелонь.

Договор 1238 года свидетельствовал о том, что готовится объединенный поход, целью которого являлся захват и новгородских земель. Войска крестоносцев стягивались к границам — рыцари стремились воспользоваться бедственным положением русских княжеств, обескровленных в результате Батыева нашествия.

К своим двадцати годам князь уже сложился как воитель, как профессиональный воин. В походы он выступал тяжеловооруженным всадником, владея рубящим, колющим, ударным оружием, зная цену и защитным свойствам доспехов. Его вооружением было тяжелое копье, меч или сабля, кистень или булава, боевой топорик, нож, сулицы — дротики, лук со стрелами. Защитой служили шлем с пристегнутой к нему бармицей для защиты шеи и затылка, кольчуга, щит, боевые рукавицы. В вооружении он мало чем отличался от княжеских дружинников, которые служили ему и которыми он командовал в бою.

Новгородский князь уже вобрал в себя военное искусство предков и его яркий полководческий дар, талант великого воина и патриота был готов раскрыться. Наступал 1240 год, который грозил обернуться смертельной бедой для вольной новгородской земли, свободной от монголо-татарского ига.

Первыми двинулись на Русь с благословения папской курии шведские рыцари. Всем участникам похода обещалось «прощение грехов». Приготовление к походу продолжались более двух лет. Только одно это говорит о том, что Невская битва не являлась рядовым сражением.

Для похода на Русь шведское правительство в лице короля Эрика Эрикссона «Картавого», ярла (князя) Ульфа Фаси и зятя короля Биргера собрало значительное войско. Охотников поживиться еще не разоренными русскими землями нашлось немало: шведские духовные и светские феодалы во главе личных дружин, рыцари-крестоносцы со своими оруженосцами и слугами.

Войско, собиравшееся в поход на Восток, не было чисто шведским. Летописец упоминает «мурмань», то есть норвежских или датских рыцарей-феодалов, а также вспомогательные отряды из покоренных земель финских племен. В отношении участия в походе норвежских рыцарей можно высказать следующее предположение. Король Норвегии Хакон IV в 1237 году обязался идти в крестовый поход на арабов. Вполне возможно, что вместо этого с разрешения папы он послал часть своих воинов против северных «язычников».

К чести молодого князя Александра Ярославовича нужно сказать, что в 1239 году он позаботился не только об охране западных, но и северных границ земли новгородской. Он установил «морскую стражу» берегов Финского залива и реки Невы. Места там были труднопроходимые и пути-дороги пролегали только по воде или вдоль рек.