Русские легенды и предания

Как водилось у ариев, славяне хоронили покойников или в земле, или сжигали на костре, поручая богу Сварогу. Погребальный костер и вообще все жертвенное сожжение называлось крада. Это был огненный круг. Для крады рыли глубокий, но узкий ров, устраивали ограду из прутиков, которую обкладывали соломой. После того как солому зажигали, пылающая ограда, горя и дымя, закрывала от пришедших проводить покойника в последний путь все подробности того, как происходило сожжение. Еще прежде принято было сплавлять тело по реке в лодке: в сущности, гроб и есть та же самая ладья, а похороны в земле — тот же путь в страну предков по неведомым подземным рекам. Для всякого такого погребения характерны две черты: желание избавиться от покойника и в то же время навсегда запечатлеть его в своей памяти. Отсюда могильные курганы, кладбища — «селения мертвых».

Когда покойника сжигали, это значило, что дух его на крыльях Огнебога-Семаргла уносится в Ирий.

ПОСВИСТ (ПОЗВИЗД)

Сын рыбака и сын пастуха

В начале мира собрал как-то великий Сварог богов и богинь на пир, а в разгар пированья и спрашивает:

— Кто из вас хочет стать верховным распорядителем земной погоды?

Начали тут захмелевшие божества спорить между собой, и долго длились их пререканья. Никому не хотелось заниматься таким ненадежным делом, как покровительствовать переменчивой погоде!

Наконец Сварог не выдержал и провозгласил:

— Клянусь небесами, я сей же час назначу управлять погодой первого же встречного человека!

И улетел он с небес на землю. Приземлился на траву в безлюдном месте, преобразился в обычного путника. Прошел рощу березовую, смотрит: на кургане, близ ямы разрытой, спорят меж собою два парня. Ухватились за кубок серебряный, каждый тянет его к себе, и бранят друг друга на чем свет стоит.

— Я первый откопал сокровище! — горячится худой, рыжий, с рябым лицом. — Да и зачем тебе, женолюбивому красавчику Догоде, такое богатство, все равно пропьешь, прокутишь с девками по кабакам!

— А я первый кубок увидал, — отвечает Догода. — И чего ты, Посвист, кипятишься? Посмотри на себя: худющий, желчный, всех ненавидящий. Дай тебе волю и власть — судьбы людские порушишь, всех со всеми перессоришь. Зачем тебе богатство этакое?

Заметили спорщики путника и говорят ему:

— Рассуди нас, добрый человек.

— Спор ваш напрасен по двум причинам, — ответствовал всезнающий Сварог. — Кубок сей — ваше общее родовое богатство.

— Как так? — вскричали Посвист с Догодою.

— Сейчас узнаете. Один из вас воспитывался у пастуха, а другой у рыбака, верно?

Посмотрели мужики на неведомого провидца со страхом и закивали.

— Открою тайну: вы — родные братья. Попали же младенцами в семьи к рыбаку и пастуху после того, как отец ваш с матерью утонули во время бури, а вас вынесло на берег. Пожалели сирот добрые люди, одного брата взял в семью рыбак, а другого пастух. Оба скрыли от вас тайну вашего рождения, но за это не осуждают… Другая же причина такова. У подножия сего кургана — могилка ваших родителей. Вон там, где березка растет. Видите? Негоже в таком святом месте кощунные споры затевать. А уж разрывать курганы да серебряные кубки забирать у мертвецов — и вовсе тяжкий грех, по правде говоря.

— Да что мы слушаем этого неведомого говоруна! — опять озлился Посвист. — Нечего нам байки пустые сказывать! Мы сами поделим сокровище, хоть бы пришлось нам спорить еще трое суток! А ты ступай своей дорогой, кот Баюн.

— Я не кот Баюн, а отец богов и богинь Сварог, — ответствовал путник, преображаясь в грозного владыку. — И клянусь, что вы отныне будете спорить между собою не трое суток, а вечно — только не на земле, а в небесах. Ты, тихоня Догода, отныне станешь отвечать за солнечную, приветливую погоду. А ты, свирепый Посвист, станешь управителем бурь и ураганов — и никогда не будет мира меж вами!

И тут же вознесся с новоявленными божествами в небеса.

ПРОКЛЯТЫЕ МЕСТА

Двум смертям не бывать

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были два удалых молодца — Храбёр-богатырь да Разум-богатырь.

Как-то, верхом едучи в местах незнаемых, увидал вдруг Храбёр-богатырь на развилке дорог, у высохшего ручья: слева — град чудесный поднимается, а справа — недвижное сборище силы нечистой. Тут и ведьмы, и оборотни, полужабы-полуединороги хвостатые и прочая пакость. А впереди сама Смерть на коне, со щитом и копьем, в оболочке из хрусталя.

— Эх, двум смертям не бывать, одной не миновать! — вскричал Храбёр-богатырь, выхватил меч из ножен и поскакал биться со Смертью. Та вмиг ожила, вся нечисть тоже задвигалась, завизжала и кинулась на богатыря. Но как только он смахнул голову Смерти, все вдруг пропало, как не бывало.

Передохнул Храбёр-богатырь и поскакал ко граду поднебесному. Приезжает, а там слезы и уныние: каждый месяц прилетает в то царство-государство змей трехглавый, уносит одну из красавиц. Завтра дойдет черед и до царской дочери.