Русские масоны. От Романовых до Березовского

А.В. Липского, именно он возродил масонство в России. Один адепт ВВФ, будучи по служебной надобности в Ярославле, познакомился с молодым русским, интересовавшимся орденской философией. «После довольно долгих разговоров и обсуждений он высказал желание стать масоном и попросил друга француза помочь ему в этом. Вернувшись в Париж, тот сразу обратился к своим братьям. Высший совет ВВФ дал дозволение пригласить молодого философа в Париж и назначил заниматься этим делом высокопоставленного масона А. Комба. После нескольких бесед с масонами Франции любознательный философ был принят в масонство и сразу посвящен в первые три градуса в ложе Парижа «Братское Дело». Надо сказать, что французские братья приняли русского брага с большой радостью и восторгом. Может быть, сыграла роль личность первого русского масона, но они сразу поняли, 410 начинается великое дело». Вскоре во французскую столицу прибыл второй кандидат, русский художник, которого посвятили также в три первые степени, поскольку для создания новой ложи, которая намечалась у нас, требуется по меныией мере семь масонов в степени мастера. Остальных наши неофиты подыскали для посвящения у своих знакомых. Вскоре в Москву пожаловала делегация Комба в составе Липского и еще двух французов. Блашдаря произведенным ими посвящениям 29 апреля 1991 г. у нас появилась первая ложа союза ВВФ под председательством давно ставшего кандидатом философских наук Г.Б. Дергачева³⁵³.

Он родился в семье преподавателя Института повышения квалификации работников сельского хозяйства Ярославля. Дер-гачев окончил историко-философский факультет местного пединститута, затзм перешел в аспирантуру Московского пединститута, а диссертацию защитил в МГУ им. Ломоносова³⁵⁴. Еще в Ярославле он познакомился с прибывшим туда в командировку французом, истым католиком, посвященным в масоны спустя некоторое время. Потом Дергачев временно обретался в Париже, знакомясь с «грандиозными библиотекой и архивом Великого Востока», принимал участие в работе иеритуалыюй белой ложи, куда вместе с братьями допускаются и профаны. В масоны его посвятили в ложе «Братское Дело», которая работала «но старому шотландскому уставу во славу Великого Архитектора Вселенной». При помощи ВВФ они организовали в Москве в 1991 г. мастерскую «Северна/i Звезда», руководителем которой он и стал. Впервые после 1917 г. она начала действовать на законных основаниях. А во время путча ГКЧП состоялась церемония открытия братства «Николай Новиков» союза Великой Ложи Франции⁵.

Не лишне привести рассказ бывшей (‘упруги Дергачева Елены, не скрывающей горькой обиды на прежнего спутника жизни, что требует подходить к ее дневнику критически еще и по причине отречения от Ордена «вольных каменщиков» в силу ухода в православие. Поэтом) она включила воспоминания в книгу ультра-монархиста и безоговорочного приверженца церкви Ю. Воробь-евского. Вот начало довольно откровенной исповеди, да извинят читатели за эту и иные пространные цитаты. «Безумная тоска. Страшная, ни на миг не оставляющая боль. Гулкая тишина в моей большой квартире. Совсем недавно здесь жила семья: муж, сын и я. Тишина, пустота и одиночество. И я не могу воскликнуть: «За что, за что, Господи?!!». Я ведь знаю, за что, я это точно знаю. И ты, мой бедный муж, знаешь! Я верю в милость Божью, надеюсь на чудо. Мне не ведомо, как далеко ты зашел на своем богоборческом пути, оставшись без меня. Но знаю, что не возможно человеку — возможно Богу. Вдруг эти воспоминания помогут тебе? Господи, вразуми меня, дай силы все вспомнить и все понять, все выразить, как надо! Господи благослови!»³⁵⁵.

Мадам не может простить супругу немногословие, тугодумст-во и особенно отсутствие весомых научных успехов. Практически первую и единственную статью тот якобы писал полтора года, диссертацию на ее основе «выдавили из тебя года за четыре с половиной». Серьезная научная карьера у него не получалась. Он не мог дать глубоких познаний студентам из-за отсутствия «базового философского образования. Правда, он старался пристроиться к перспективным делам и преподавал в элитарном Институте театрального искусства (ГИТИС). Но везде как-то не ладилось». Набросанная картина личности первого масона, конечно, 'далека от реальности. Хорошо знавшие Дергачева общие знакомые рисовали его талантливым молодым ученым, увлекавшимся тогда почти запретными для изучения в СССР крупными немецкими философами Юнгом и Кантом. Да и в умении расположить к себе нужных людей он превосходил многих сотоварищей.