Русские масоны. От Романовых до Березовского

Особняком среди мистических ассоциаций стояло т.н. «Единое Трудовое Братство», созданное востоковедом А.В. Барченко, сведения о котором скудны и противоречивы даже при наличии специальной литературы. Сложность его изучения, полагаем, проистекает из тесного переплетения оккультных знаний и тайных политических устремлений советского руководства взорвать тылы капитализма в Китае и Индии, нащупав почву на землях Афганистана и Тибета. А Барченко где-то вычитал и упорно повторял версию о находящейся где-то в глубине Гималаев таинственной стране Шамбале, жрецы которой с древнейших времен сохранили и передают некие тайные знания, способные в случае практического использования резко изменить развитие человечества. Он заявлял и письменно просил ответственных сотрудников ОГПУ организовать экспедицию в Тибет для проверки его гипотез. В этих целях Барченко пытался опираться на влиятельного чекиста, начальника спецотдела ОГПУ (разведка и контрразведка техническими способами) Г.И. Бокия, который интересовался и масонскими делами, а также хотел задействовать крупного философа и лингвиста, путешественника Н.К. Рериха, жившего за границей, но летом 1926 г. внезапно появившегося в СССР для встреч с советскими руководителями. Экспедиция в Тибет во главе с Рерихом, конечно, никакой Шамбалы не обнаружила, но собрала богатый этнографический и другой материал³¹⁰.

К сожалению, о первых шагах детища Барченко в середине 20-х годов известно немного: наличие там двух степеней — ученика и брата, выдержки из дневника да малоинтересная переписка. Материалы следующего периода, касающиеся показаний при аресте Бокия и Барченко в 1937 г., затронем в ходе дальнейшего повествования на фоне деятельности масонов-эмигрантов.

Полагаем, что мистические кружки и ордена следует рас-сматривать зародышем оппозиции узкого круга творческой интеллигенции, которая в целом, отвергая советский строй и коммунистическую идеологию с духовио-идеалистических позиций, не видела пока возможности осуществления своих взглядов и ограничивалась подготовкой надежных кадров на случай благоприятных для себя поворотов событий. В то же время немало участников подобных обществ отличалось аполитичностью и интересовалось лишь искусством. Это в первую очередь относится к Завадскому, Эйзенштейну, Мейерхольду, Р.Н. Симонову и многим другим будущим корифеям.

Возвращаясь в конце этой части к Троцкому, отметим его интерес к сверхъестественному, о чем свидетельствует, в частности, дружба с его детьми завзятого мистика, их преподавателя математики Д.А. Бема. Сам Лев Давидович числил в своих друзьях религиозного философа II.А. Флоренского, так как он был причастен к конфискации церковных ценностей ради помощи голодающим Поволжья. Косвенным подтверждением служит гневная записка Ленина в Оргбюро ЦК РКП (б) не позднее 16 октября 1922 г.: «Не понимаю, почему нет т. Троцкого, который несколько месяцев следил близко за течениями в церкви. Прошу поставить в Политбюро»¹.

Уже говорилось о выдворении Троцкого с семьей в Турцию и на Принцевы острова в Мраморном море. С ними обошлись довольно корректно, выдали в качестве путевых расходов сумму в 1000 долларов и, главное, разрешили вывезти крупный личный архив, позволив изгнаннику продолжить критику сталинизма в выпускавшемся «Бюллетене оппозиции» при активном содействии старшего сына Льва Седова. Одновременно глава семейства принялся за восстановление зарубежных связей и подготовку статей для иностранной прессы.

В бывшем центральном партархиве оказалось внушительное дело Генерального штаба Франции о Троцком и других революционных деятелях России. Находится там и любопытная справка в ответ на шифрограмму военного ведомства по поводу денежных средств. Оказывается, он располагал депозитными счетами, открытыми на имя J1. Седова в нескольких кредитных заведениях Стамбула. Суммы были весьма значительными и вряд ли складывались из одних гонораров. Так, «Дойче банк» открыл счет до 100 ООО турецких лир, Банк Рима — на 25 ООО лир, Голландский банк — «крупный депозит». Кроме тою, доверенный Троцкого Отто Шиолер сделал много переводов иностранной валюты в Данию по разрешению турецкого Биржевою комиссариата, в том числе 600 долларов, 1750 и 12 200 франков, 1800 фунтов стерлингов, еще 3000 и 1750 долларов¹. Происхождение означенных сумм, их предназначение, источники средств на содержание семьи в Турции, включая траты на собственную охрану, другие неизбежные расходы самим Троцким, его близкими и друзьями никогда не раскрывались, позволяя подкрепить сделанное ранее предположение о причастности к его деятельности тайных организаций, возможно, и масонских центров.

* * *