Русские масоны. От Романовых до Березовского

Анализируемый документ без датировки явно предназначался для распространения среди делегатов конференции в Брюсселе. Однако его текст с добавлением лишь одного, притом важного абзаца, от 3 июня 1935 г. был, очевидно, вручен при согласии французов американским менторам, а великому командору Верховного Совета Франции Реймону Капдауров переслал его копию только 13 декабря 1935 г. в качестве приложения к благодарственной записке но случаю быстрого повышения Вердеревского, канцлера Консистории «Россия», до 33-го градуса шотландского обряда. Упомянутый абзац шел в первой части сразу после указания на приближение России к готовности пойти на принятие масонской деятельности. Вот что в нем говорилось: «В течение последних лет следовали всегда по инициативе советских кругов представителями и агентами этого правительства попытки установления контактов с руководителями русского масонства. Не отклоняя такие заходы, братья, ставшие их объектами, были вынуждены проявлять самую строгую сдержанность, поскольку не обладали высшими масонскими качествами для решения проблемы и смелого заложения фундамента будущей масонской акции в сотрудничестве с правительством СССР. Коли подобные контакты происходили бы под эгидой Верховного Совета Франции, они, естественно, были обречены потерять главную ценность интимной расовой доверительности и оказаться в холодной рационалистической плоскости дипломатических переговоров. С другой же стороны, в случае приобретения такими беседами систематического, но тайного характера, они, возможно, превратились бы в политическую интригу, отнюдь не в масонскую акцию, заговор на территории Франции, которая предоставила нам убежище и создала русское масонство». Далее упоминалось об основании в союзе Великой Ложи братства «Аггаратха» по названию таинственного невидимого царства в Индии под начальством убежденного коммуниста при содействии «руководства» и симпатизирующих Советскому Союзу лиц, включая бывших агентов правительства СССР¹.

Даже беглое упоминание довольно туманного содержания наводит на мысль о попытках каких-то, возможно, оппозиционных Сталину представителей высшего государственного эшелона опереться в тайных расчетах и на зарубежное масонство. Отголоски этого ощущаются на закрытых судилищах режима, которые, к сожалению, у нас детально не изучались, а признания обвиняемых всецело приписывались физическим воздействиям следователей. После официального развенчания в СССР культа личности Сталина фактически все погибшие или уцелевшие политические затворники были реабилитированы в спешном порядке, словно среди них вообще отсутствовали люди недовольные или пытавшиеся бороться против существовавшего строя. Вряд ли докопаться до истины когда-либо удастся. Одновременно не стоит полностью исключать версию о подготовке советскими разведорганами очередной провокации против эмиграции, возможно, на сей раз при невольном содействии масонов.

Брюссельская конференция верховных советов США, Франции, Испании, Канады, Чехословакии, Швейцарии, Польши, Румынии, Турции, ряда латиноамериканских государств 15—19 июля 1935 г. ограничилась среди главных проблем рассмотрением положения масонства в странах, где оно запрещено или находится под угрозой роспуска, а также методов интенсификации сношений центров шотландского устава. Выступления делегаций свелись к общей дискуссии пацифистского характера, следуя в общей линии западных держав, не желавших обострять трения с фашистскими странами. Даже по поводу репрессивных действий гитлеровцев против братьев верховным советам Швейцарии и Чехословакии только поручалось «в случае их согласия» наблюдать за происходящими событиями. Подчеркивался традиционный «горячий патриотизм масонов, их верность правительствам своих стран, законопослушность и ютовность отдать жизнь во имя защиты их свободы и чести». Вместе с тем за каждым верховным советом признавалось законное право на оборону в случае угрозы существованию масонства. «В таких обстоятельствах верховные советы, будучи независимы у себя в государствах, проявляют солидарность друг к другу. Конференция обеспечивает подобным масонским объединениям выражение полной симпатии и поддержки в защите, которую им придется осуществлять, помимо желания». Тем самым провозглашался сдвиг в сторону политизации, носящий скорее декларативный характер, ибо конференция отклонила все предложения по конкретизации сотрудничества послушаний, рекомендуя продолжать сношения на двусторонней основе.