Русские масоны. От Романовых до Березовского

Позитивизм затронул в немалой степени и Россию, его проводником стал крупный помещик Г.Н. Вырубов, упоминавшийся ранее. Он, как и его друг Е.В. де Роберти, получил образование р привилегированном Александровском (бывшем Царскосельском) лицее, где их приобщил к контизму хороший знакомый Литтре, преподаватель литературы Пом мье. С рекомендательным йисьмом к философу недавний лицеист посетил Париж еще в ноябре 1862 г., предложив немалые средства для издания курса философии Конта. На деньги из того же источника во французской столице начал издаваться журнал «Ревю позитивист» под редакцией масона Кубе. В дальнейшем Вырубов сделался известным ученым-химиком, подружился с видными республиканскими Деятелями, но прежде всего занимался масонскими делами. Став натурализованным гражданином Франции, он возглавил братство «Милосердная Дружба», позднее был третьим лицом в руководстве Великого Востока Франции. А де Роберти, идя по стопам приятеля, также вступил в масонство, получив известность позитивиста от социологии. Он отличился первым выступлением в печати против марксова «Капитала» в журнале Вырубова и Литтре.

Вырубов окончательно осел на Елисейских Полях и лишь изредка наведывался в Россию. 1 октября 1869 г. он сообщал своему знакомому А.И. Урусову: «Что сказать вам о своем житье-бытье? Офранцузился совершенно (как, видимо, очень печально), что русский забываю... Но что делать, за двумя зайцами гнаться нельзя. Зато у меия определенная деятельность, своя сре-^а, в которой я могу быть полезным. В России я бы ничего не мог ^делать». Дескать, из-за слишком независимого характера и убеждений. Писатель П.Д. Боборыкин метко назвал Вырубова «русским иностранцем» и так обрисовал его жизненный путь: «Он с молодых лет покинул отечество (куда наезжал не больше двухтрех раз), поселился в Париже, пустил там глубокие корни, там издавал философский журнал, там вел свои научные и писательские работы; там завязал обширные связи во всех сферах парижского общества, сделался видным деятелем в масонстве и умер в звании профессора Коллеж де Франс, где занимал кафедру истории наук». Все это он предпринял по доброй воле, «без малейшего давления внешних обстоятельств»¹³⁹.

Из других видных масонов, посвященных во Франции, отметим крупнейшего историка, социолога и этнографа М.М. Ковалевского, который заслуженно пользовался мировой известностью в научных кругах. Он был вынужден эмигрировать после конфликта в Московском университете по распоряжению министра народного просвещения Делянова. В отличие от Вырубова, никогда не забывал о родине и окончательно вернулся туда впоследствии при сохранении масонских контактов. Активным «вольным каменщиком» проявил себя знаменитый наш электротехник, изобретатель дуговой ламны II.H. Яблочков, возглавлявший парижскую ложу «Труд и Верные Преданные Друзья». В 1887 г. по его инициативе во французской столице было образовано братство «Космос» для пропаганды орденского учения среди эмигран-тов-славян. Устав мастерской предполагал изучение «вопросов общественного хозяйства и общего порядка в духе, благоприятном Свободному обмену и международному арбитражу». Главной целью объявлялся показ истинной свободы и воспитания любви к «этому источнику чувства чести, нравственности и достоинства». Именно здесь прошли инициацию первые адепты, которые в дальнейшем попытаются возобновить деятельность «вольных каменщиков» в самой России. Однако болезнь ученого заставила его отойти от руководства «Космосом», даже временно приостановившим свои работы, что затормозило процесс консолидации отечественных интеллектуалов масонской ориентации¹⁴⁰.

Оживление либеральной оппозиции царизму в царствование Александра И сопровождалось началом серьезных попыток изучения прошлого русского масонства в качестве предтеч либерализма и свободомыслия. Публикуются серьезные исследования М.Н.

Лонгинова, П.В. Пекарского, С.В. Ешевского, документы, о чем говорилось ранее. Появляется па русском языке известное сочинение немецкого историографа И. Финделя. Второму тому труда предпослан анонимный очерк об отечественном масонстве периода легального существования, якобы оказавшем «очищающее и обновляющее» влияние не только на русское общество, но и на литературу. То был, конечно, лишь фон для обоснования постановки вопроса о восстановлении у нас масонства, что «было бы встречено с большим сочувствием значительным большинством общества, поскольку оно необходимо для интеллигентных классов и вообще для всякой деятельности». Аноним последовательно исходил из интересов самодержавия, предлагая помощь и содействие масонства для укрепления его позиций. В том же ключе были написаны последний роман А.Ф. Писемского «Масоны» и брошюра Е. Опочинина «Несколько исторических сведений о франкмасонах» (СПб., 1883). Подобные выступления не получили сколько-нибудь значительного общественного резонанса и не были приняты во внимание властями, не собиравшимися легализовать Орден «вольных каменщиков», видимо, по-прежнему считавшийся подозрительным.