Русские на Индигирке

Полярный — звучит красиво,
Но прошлое не надо забывать.
И рады мы, что стали справедливо
Село вновь Русским Устьем называть.

Концерт завершился массовым «досельным» танцем, танцевали его около ста человек.

Два дня ликовало древнее село. Было много радостных встреч, узнаваний, ярких воспоминаний и счастливых слез. Праздник вселил добрую уверенность, что не все еще изошло, рассеялось, иссякло. Еще поживет, еще подержится вековая память и старорусская закваска, дивом уберегшаяся в суровых холодах скоротечного времени.

Страницы истории

Под Русским Устьем следует понимать не просто одно селение, стоящее на левом берегу реки Индигирки, а всю совокупность маленьких поселений, расположенных в дельте. Находятся они на 71-м градусе северной широты. Среднегодовая температура воздуха составляет здесь минус 15 градусов. Смежный покров держится восемь месяцев. Основное занятие населения — рыболовство и охота на белого песца.

Впервые Русское Устье упоминается в научной литературе в 1739 году в рапортах лейтенанта Дмитрия Лаптева в Адмиралтейств-коллегию. Руководитель Великой Северной экспедиции В. Беринг поручил ему описать берег Ледовитого океана на восток от Лены.

Бот «Иркутск», на котором совершал плавание Д. Лаптев, вмерз в лед около устья Индигирки. Отряд на зимовку перебрался в оказавшееся неподалеку село. Местные жители предоставили экспедиции жилье, транспорт, подвозили топливо, обеспечивали свежей рыбой и мясом. С их помощью за зиму Д. Лаптеву удалось описать морской берег от реки Яны до Колымы, а также перебросить в устье Колымы 300 пудов продовольствия.

Весной 1740 года Лаптеву пришлось спасать свое судно. на помощь пришли 85 жителей прииндигирских сел. Вместе с экипажем бота они пешнями дважды прорубали во льду километровый капал и вывели судно на чистую воду. Однако при очередной подвижке льда «Иркутск» сорвало с якоря и посадило на мель. Тогда люди, стоя по пояс в холодной воде, стали подводить под него ваги и все же спасли от гибели [Мостахов, 1966, с. 87].

…С тех пор Русское Устье обозначается на всех географических картах. на некоторых картах нет, к примеру, Липецка и Калуги, а Русское Устье есть. И, видимо, не только потому, что в этой части карты много свободного места. Село это не совсем обычное — оно этнографическая неповторимость, «сколок Исландии русского быта».

Отсюда фактически начался морской поход Семена Дежнева, завершившийся открытием пролива между Азией и Америкой. Русское Устье в разное время посетили М. Стадухин, Н. Шалауров, Я. Санников, Г. Майдель, К. Воллосович, чьи имена, как и имя Д. Лаптева, увековечены на карте нашей Родины.

Не исключено, что о Русском Устье мог знать А. С. Пушкин — из рассказов своего лицейского друга, адмирала Ф. Ф. Матюшкина, работавшего в Колымо-Индигирском крае с 1820 по 1824 год. Может быть, о моем родном, богом забытом селе знал В. И. Ленин, поскольку в номере «Правды» от 18 марта 1914 года под заголовком «Место ссылки» напечатана небольшая заметка о Русском Устье.

Первый самолет, появившийся в небе восточной Арктики в 1929 году, совершил одну из своих посадок не где-нибудь, а в Русском Устье.

Кому-то эти факты могут показаться незначительными. Но для нас, уроженцев далекого «захолустья», знать о том, что и наше село каким-то образом причастно к истории, — немаловажно.

Как известно, продвижение русских в Сибирь, расширение северо-восточных границ русского государства были следствием ряда объективных обстоятельств. Важной побудительной силой явилось то, что Сибирь была богата пушным зверем («мягкой рухлядью»), а ее северо-восток — мамонтовой костью («костью, рыбьим зубом»). Эти товары были валютой, необходимой Московскому государству для складывавшегося всероссийского рынка и для торговли с другими странами. Кроме того, жизнь настоятельно требовала, чтобы крепнувшее государство определило свои новые восточные границы.

Выгода от добычи собольих мехов и мамонтовой кости заставила артели промышленных и служилых людей, несмотря на суровые условия, устремиться в Восточную Сибирь. В результате за сравнительно короткий срок — за несколько десятилетий XVII века — удалось освоить огромные се пространства.

Не только перспектива обогащения гнала русских людей так далеко от родных мест, по и извечное стремление к познанию нового, к открытию неизвестного. История сохранила для нас письмо, адресованное матерью сыну Константину Красильникову, оставшемуся на Севере: «От матери твоей Настасьи к сыну моему Константину Ивановичу благословение и поклон. Буди на тебя, сын мой, мое материнское благословение отныня до века в сем веке и в будущем. Я божею милостью у Соли Вычегодской у зятя своего Ивана и дочери своей Огрофены на подворье до воли божьей жива, а впереди того же Спасова воля.