Русские на Ривьере

Не знаю как у других, но у меня коньяк и стрессовые ситуации пробуждают не один, а сразу два внутренних голоса. «Ну, Тополь, что ты решишь? В кусты или грудью на амбразуру?» – вопрошал один. «А ты, писатель? – отвечал ему второй. – Конечно, в минуту опасности ты, бесплотный, исчезнешь, а голову под пулю подставлять мне, грешному!» «Во-первых, – заметил писатель, – не смей больше пить за счет моих гонораров…» «Да? – усмехнулся плотский Тополь. – Garson! One more cognac, please![3] – и вновь повернулся к себе, писателю. – Понял? А пидоры, которые хотят нас убить, пусть утрутся! Я не стану из-за них сбегать из Франции! В конце концов, кто они такие? Жалкие дилетанты, даже снайперской винтовкой не умеют пользоваться! Так неужели два таких талантливых мужика, как мы с Сашей, не сумеем от них отвязаться? Сегодня мы разыграем мой трусливый отлет из Ниццы в США (я для этого уже сделал несколько телефонных звонков и по мобильному телефону, и по телефону-автомату и даже зарезервировал себе билет на вечерний рейс в Майами), а затем проселочными дорогами махнем в Женеву! Но ты в эти разборки не лезь, занимайся своим делом. По-моему, ты давно хочешь спросить Стефановича о чем-то…»

– Саша, а откуда ты взялся?

– В каком смысле?

– Ну, не в физиологическом, конечно. В духовном. Я не помню, чтобы гедонизму нас учили в школе или во ВГИКе…

Потягивая «Шабли» в ожидании пресловутого буайбеса и глядя, как солнце, крадучись во взбитой над морем облачности, медленно двигается с итальянской Ривьеры на французскую, Саша усмехнулся:

– Тебя интересует генезис главного героя?

– Да. Если мне придет в голову написать роман «Гедонист», то что мне сказать читателю? Что жажда наслаждений и страсть к удовольствиям родились у главного героя в голодном детстве, в блокадном Ленинграде, когда он маленьким мальчиком боролся за…

– Ничего подобного! – перебил Саша. – Я родился на исходе войны, Питер уже был освобожден, и детство у меня было стандартно-советское – пионерско-спортивное, в седьмом классе я был чемпионом Ленинграда по прыжкам в высоту. А что касается моего сибаритства…

История тридцать четвертая Как я стал гедонистом

– Моим учителем во ВГИКе был великий кинорежиссер и педагог Лев Владимирович Кулешов, совершенно легендарная личность. В январе 1999 года в Доме кино был вечер, посвященный столетию со дня его рождения. Показали фильм о Кулешове, выступали его ученики, говорили, какой это был подвижник искусства, как его травили при Сталине, не давали снимать, издевались над его женой, великой актрисой Александрой Сергеевной Хохловой. Потом играли на виолончелях – довольно печальную мелодию. То есть отдали дань памяти этому замечательному человеку.