Русские на Ривьере

– А на хрена? Уже столько сделали, столько сняли. Давай из этого материала что-то склеим, а потом, когда ВГИК кончим, сделаем нормальную картину.

Я говорю:

– Знаешь, мне кажется, что следующий фильм мы уже так не сделаем. Потому что у нас сейчас полный карт-бланш, никто над нами не стоит. Что хотим, то снимаем. Давай рискнем.

Но Омар, в отличие от меня, был человек более консервативный, ему не хотелось влезать в авантюру. А я уже этой идеей завелся и его золотую голову хотел тоже к этому делу привлечь. Поэтому я пошел на такой хитрый ход. В тот момент Омар дружил со студенткой ВГИКа, замечательной грузинской красавицей Наной N., которая потом стала известным режиссером. Я решил эту их романтическую дружбу использовать в своих корыстных целях. Я позвонил Нане в Москву и говорю:

– Слушай, ты по Омару не соскучилась?

– Еще как! – говорит она. – Но я живу на стипендию, денег нет приехать в Ленинград.

– Я тебе оплачу поездку и гостиницу на три дня.

– А что я за это должна буду делать?

– От тебя требуется только одно. Ты под каким-нибудь предлогом посмотришь материал, который мы сняли. И когда ты его посмотришь, то скажешь, что это дрянь. Договорились?

– Саша, о чем речь?! На таких условиях я все что хочешь скажу!

Короче, она вступила со мной в преступный сговор и через какое-то время звонит мне домой. Я подзываю Омара к телефону, как будто ни сном ни духом ничего не знаю. И она говорит:

– Омар, дорогой, у меня появилась возможность приехать в Ленинград дня на три. Я буду жить в гостинице на улице Чапыгина, рядом с телевидением.

Омар страшно рад, встречает ее, и первый день они проводят вмеcте. А на следующий он мне говорит:

– Знаешь, Нана очень хочет посмотреть наш материал, давай покажем.

– Ну, давай.

Заказываем зал, притаскиваем туда материал, и приходит Нана. Мы с ней здороваемся и делаем вид, что тысячу лет не виделись. Потом три часа идет просмотр материала. Наконец включается свет, Омар смотрит на нее взглядом грузинского орла-победителя и говорит:

– Ну как?

И Нана, по сговору со мной, начинает свой монолог:

– Омар, я с тобой дружу не только потому, что ты красавец, умница и горный орел. Я думала, что ты и талантливый режиссер. Но то, что я увидела, меня страшно разочаровало. Если коротко сформулировать мои впечатления от того, что я вижу на экране, то это полная дрянь. Из этого материала никогда ничего приличного не сделать. Потому что банальные люди, банальные вопросы, банальная тематика…

И я вижу, как в полутьме зала уши Омара начинают светиться ярким красным светом, как две лампочки. Я говорю:

– Ребята, вы тут разбирайтесь сами, я пошел.

И стал относить коробки с пленкой из кинобудки в монтажную, оставив Нану с Омаром. А она ему еще и весь следующий день промывала мозги – до самого своего отъезда. Омар пришел с вокзала совсем грустный и говорит:

– Наверное, ты был прав. Надо выбросить все это дерьмо и снять ту картину, которую ты предлагаешь. Вообще, давай на всю зарплату, которую мы получили, купим пленку и сделаем настоящее кино.

И мы сняли фильм «Все мои сыновья», который был признан лучшим телефильмом года, мы получили массу премий на фестивалях, о нас писали в газетах, и в связи с таким успехом нас пригласили на работу на «Мосфильм».

И все это – благодаря вмешательству женщины.

К сожалению, Омара теперь нет, он погиб в автокатастрофе несколько лет назад. С Наной я нечасто вижусь, но когда мы сталкиваемся где-нибудь в коридорах Дома кино, то вспоминаем эту давнишнюю историю и нашего замечательного друга и замечательного режиссера.

История сорок первая Бараны и секс

– То, что от сексуальных отношений между мужчиной и женщиной могут появиться дети, – это общеизвестно. А я хочу рассказать о том, как в результате этих отношений появлялись целые стада баранов и овечек, и это был, очевидно, самый уникальный эксперимент в мире, рядом с которым эксперимент с клонированной овечкой Долли является просто детским лепетом на лужайке.

Дело было в 1975 году. Я снимал на «Мосфильме» картину под названием «Дорогой мальчик». Это детский мюзикл по мотивам пьесы Сергея Михалкова и на музыку Давида Тухманова – довольно веселый, лихой, я его отношу к своим удачным работам. Действие происходит в некой западной стране, а в основе сюжета история о киднеппинге, похищении ребенка. И эту самую «некую» страну мы снимали под Баку, в Гобустане. Гобустан известен туристам, потому что там находятся самые древние наскальные рисунки на территории бывшего Советского Союза, им около 10 тысяч лет. Когда-то там жили первобытные племена. А сейчас обитает огромное количество ядовитых змей – гюрзы и гадюки. И поэтому туристам, которые приезжают туда посмотреть на эти древние рисунки, советуют быть осторожными.