Русские народные сказки

Рак крикнул громким голосом на все синее море. Тотчас море всколыхнулось, и сползлись со всех сторон на берег раки большие и малые тьма-тьмущая! Старший рак отдал им приказание, бросились они в воду и через час времени вытащили со дна моря, изпод великого камня, подвенечное платье Василисы-царевны.

Приезжает стрелец-молодец к царю, привозит царевнино платье, а Василиса-царевна опять заупрямилась:

– Не пойду, – говорит царю, – за тебя замуж, пока не велишь ты стрельцу-молодцу в горячей воде искупаться.

Царь приказал налить чугунный котел воды, вскипятить как можно горячей воды да в тот кипяток стрельца бросить. Вот все готово, вода кипит, брызги так и летят. Привели бедного стрельца.

«Вот беда, так беда! – думает он. – Ах, зачем я брал золотое перо жар-птицы! Зачем коня не послушался?»

Вспомнил про своего богатырского коня и говорит царю:

– Царь-государь! Позволь перед смертью пойти с конем попрощаться.

– Хорошо, ступай прощайся!

Пришел стрелец к своему богатырскому коню и слезно плачет.

– О чем плачешь, хозяин?

– Царь велел в кипятке искупаться.

– Не бойся, не плачь, жив будешь! – сказал ему конь и наскоро заговорил стрельца, чтобы кипяток не повредил его белому телу.

Вернулся стрелец из конюшни; тотчас подхватили его рабочие люди – и прямо в котел. Он раз-другой окунулся, выскочил из котла – и сделался таким красавцем, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Царь увидал, что он таким красавцем сделался, захотел и сам искупаться, полез сдуру в воду и в ту ж минуту сварился.

Царя схоронили, а на его место выбрали стрельцамолодца. Женился он на Василисе-царевне и жил с нею долгие лета в любви и согласии.

ВЕДЬМА И СОЛНЦЕВА СЕСТРА

В некотором царстве, далеком государстве жилбыл царь с царицей, у них был сын Иван-царевич, с роду немой. Было ему лет двенадцать, и пошел он раз в конюшню к любимому своему конюху. Конюх этот сказывал ему всегда сказки, и теперь Иван-царевич пришел послушать от него сказочки, да не то услышал.

– Иван-царевич! – сказал конюх. – У твоей матери скоро родится дочь, а тебе сестра; будет она страшная ведьма, съест и отца, и мать, и всех подначальных людей; так ступай, попроси у отца что ни есть наилучшего коня – будто покататься, и поезжай отсюда куда глаза глядят, коли хочешь от беды избавиться.

Иван-царевич прибежал к отцу и с роду впервой заговорил с ним; царь так этому возрадовался, что не стал и спрашивать: зачем ему добрый конь надобен? Тотчас приказал что ни есть наилучшего коня из своих табунов оседлать для царевича. Иван-царевич сел и поехал куда глаза глядят.

Долго-долго он ехал; наезжает на двух старых швей и просит, чтоб они взяли его с собой жить. Старухи сказали:

– Мы бы рады тебя взять, Иван-царевич, да нам уж немного жить. Вот доломаем сундук иголок да изошьем сундук ниток – тотчас и смерть придет!

Иван-царевич заплакал и поехал дальше. Долго-долго ехал; подъезжает к Вертодубу и просит:

– Прими меня к себе!

– Рад бы тебя принять, Иван-царевич, да мне жить остается немного. Вот как повыдерну все эти дубы с кореньями – тотчас и смерть моя!

Пуще прежнего заплакал царевич и поехал все дальше да дальше. Подъезжает к Вертогору, стал его просить, а он в ответ:

– Рад бы принять тебя, Иван-царевич, да мне самому жить немного. Видишь, поставлен я горы ворочать; как справлюсь с этими последними – тут и смерть моя!

Залился Иван-царевич горькими слезами и поехал еще дальше.

Долго-долго ехал; приезжает наконец к Солнцевой сестрице. Она его приняла к себе, кормила-поила, как за родным сыном ходила. Хорошо было жить царевичу, а все нет-нет да и сгрустнется: захочется узнать, что в родном дому деется. Взойдет, бывало, на высокую гору, посмотрит на свой дворец и видит, что все съедено, только стены осталися! Вздохнет и заплачет. Раз этак посмотрел да поплакал – воротился, а Солнцева сестра спрашивает:

– Отчего ты, Иван-царевич, нонче заплаканный?

Он говорит:

– Ветром в глаза надуло. В другой раз опять то же; Солнцева сестра взяла да и запретила ветру дуть.

И в третий раз воротился Иван-царевич заплаканный; да уж делать нечего – пришлось во всем признаться, и стал он просить Солнцеву сестрицу, чтоб отпустила его, добра молодца, на родину понаведаться. Она его не пускает, а он ее упрашивает; наконец упросил-таки, отпустила его на родину понаведаться и дала ему на дорогу щетку, гребенку да два моложавых яблочка: какой бы ни был стар человек, а съест яблочко – вмиг помолодеет!

Приехал Иван-царевич к Вертогору, всего одна гора осталась; он взял свою щетку и бросил во чисто поле: откуда ни взялись – вдруг выросли из земли высокие-высокие горы, верхушками в небо упираются, и сколько тут их – видимо-невидимо! Вертогор обрадовался и весело принялся за работу.