Русские народные сказки

Ходит конь, по целой печи комья земли копытами выворачивает, а Иван в те ямы яблоки спускает. Все яблоки посадили. Иван коня отпустил и в каждый ступок по капле живой воды прыснул. Потом прошел по рядам — землю распушил, разрыхлил. И скоро стали пробиваться ростки. Зазеленел сад. К утру, к свету, выросли деревца в полчеловека, а к вечеру стали яблони совсем большие и зацвели. По всему царству пошел яблоневый дух, такой сладкий — всем людям на радость.

Иван два дня и две ночи глаз не смыкал, рук не покладал, сад стерег да поливал. В труде да заботе притомился, сел под дерево, задремал, потом на траву привалился и заснул.

А у царя было три дочери. Зовет младшая царевна:

— Пойдемте, сестрицы, поглядим на новый сад. Сегодня там яблони зацвели.

Старшая да средняя перечить не стали. Пришли в сад, а сад весь в цвету, будто кипень белый.

— Глядите, глядите, яблони цветут!

— Кто этот сад насадил да столь скоро вырастил?

— Хоть бы разок взглянуть на этого человека!

Искали, искали садовника — не нашли. Потом увидали: кто-то лежит под деревом, человек — не человек, зверь — не зверь. Старшая сестра подошла поближе. Воротилась и говорит:

— Лежит какое-то страшилище, пойдемте прочь. А средняя сестрица взглянула и говорит:

— Ой, сестрицы, и глядеть-то противно на эдакого урода! Уж не это ли чудище сад насадило да вырастило?

— Ну вот еще, чего выдумала! — говорит старшая царевна.

А младшая сестра, Наталья-царевна, просит:

— Не уходите далеко, и я погляжу, кто там есть!

Пришла, поглядела, обошла кругом дерева. Потом приподняла бычью шкуру и видит: спит молодец такой пригожий — ни вздумать, ни взгадать, ни пером описать, только в сказке сказать, — по локоть у молодца руки в золоте, по колено ноги в серебре. Глядит царевна, не наглядится, сердце у ней замирает. Сняла свой именной перстенек и тихонько надела Ивану на мизинец.

Сестры аукаются, кричат:

— Где ты, сестрица? Пойдем домой!

Бежит Наталья-царевна, а сестры навстречу идут:

— Чего там долго была, чего в этом уроде нашла? Будто пугало воронье! И кто он такой?

А Наталья-царевна в ответ:

— За что человека обижаете, чего он вам худого сделал? Поглядите, какой он прекрасный сад вырастил, батюшку утешил и все наше царство прославил. В ту пору и царь пробудился. Подошел к окну, видит — сад цветет, обрадовался: «Вот хорошо, не обманул садовник! Есть чем перед гостями похвалиться. Приедут сегодня женихи — три царевича, три королевича чужеземных; да своих князей, бояр именитых на пир позову — пусть дочери суженых выбирают». К вечеру гости съехались, а на другой день завели большой пир-столованье. Сидят гости на пиру, угощаются, пьют, едят, веселятся.

Спал Иван, спал и проснулся, увидал на мизинце перстень золотой, удивился: «Откуда колечко взялось?».

Снял с руки и увидел надпись — на перстне имя меньшой царевны обозначено.

«Хоть бы взглянуть, какая она есть!» А на яблонях налились, созрели золотые яблоки, горят-переливаются, как янтарь на солнышке. Нарвал Иван самых спелых яблок полную корзину и принес во дворец, прямо в столовую горницу. Только через порог переступил, сразу всех гостей яблоневым духом так и обдало, будто сад в горнице.

Подал царю корзину. Все гости на яблоки глядят, глаз отвести не могут. И царь сидит сам не свой, перебирает золотые яблоки и молчит. Долго ли, коротко ли так сидел, прошла оторопь, опомнился:

— Ну спасибо, утешил меня! Этаких яблок нигде на белом свете не сыскать. И коли умел ты в три дня сад насадить да вырастить золотые яблоки, быть тебе самым главным садовником в моем королевстве!

Покуда царь с Иваном говорил, все три царевны стали гостей вином обносить, стали себе женихов выбирать.

Старшая сестра выбрала царевича, средняя выбрала королевича, а меньшая царевна раз вокруг стола обошла — никого не выбрала и другой раз обошла — никого не выбрала. Третий раз пошла и остановилась против Ивана. Низко доброму молодцу поклонилась:

— Коли люба я тебе, будь моим суженым!

Поднесла ему чару зелена вина.

Иван чару принял, на царевну взглянул — такая красавица, век бы любовался! От радости не знает, что и сказать.

А все, кто был на пиру, как услышали царевнины слова, — пить, есть перестали, уставились на Ивана да меньшую царскую дочь, глядят, молчат.

Царь из-за стола выскочил:

— Век тому не бывать!

— А помнишь ли, царское величество, — Иван говорит, — когда я на работу рядился, у нас уговор был: коли не управлюсь с делом — моя голова с плеч, а коли выращу яблоки в три дня — сулил ты мне все, чего я захочу. Яблоки я вырастил и одной только награды прошу: отдай за меня Наталью-царевну!

Царь руками замахал, ногами затопал:

— Ах ты, невежа, безродный пес! Как у тебя язык повернулся этакие слова сказать!

Тут царевна отцу, матери поклонилась:

— Я сама доброго молодца выбрала и ни за кого иного замуж не пойду.

Царь пуще расходился, зашумел:

— Была ты мне любимая дочь, а после твоих глупых речей я тебя знать не знаю! Уходи со своим уродом из моего царства куда знаешь, чтобы глаза мои не видали!

Царица слезами залилась:

— Ох, отсекла нам голову! От этакого позору и в могиле не ухоронишься!