Русские народные сказки(Илл. Р. Белоусов)

— Тебе за огнем идти, — закричали обе, — ступай к бабе-яге! — и вытолкали Василису из горницы.

Василиса пошла в свой чулан, поставила перед куклою приготовленный ужин и сказала:

— На, куколка, покушай да моего горя послушай: посылают меня за огнем к бабе-яге, а баба-яга съест меня!

— Не бойся, — отвечала кукла, — ступай, куда посылают, только возьми меня с собой, а при мне никакого худа не станется!

Василиса положила куклу в карман и пошла в дремучий лес. Идет она и дрожит. Вдруг скачет мимо нее всадник — сам белый, одет во все белое, конь под ним белый, и сбруя на коне белая: на дворе стало рассветать.

Идет она дальше, скачет другой всадник — сам красный, одет во все красное и на красном коне: стало восходить солнце.

Василиса прошла всю ночь и весь день, только к следующему вечеру вышла на поляну, где стояла избушка бабы-яги. Забор вокруг избы из человечьих костей, на заборе торчат черепа людские, вместо дверей у ворот — ноги человечьи, вместо заборов — руки, вместо замка — рот с открытыми зубами. Василиса стала как вкопанная.

Вдруг едет опять всадник — сам черный, одет во все черное и на черном коне. Подскакивает к воротам бабы-яги и пропал, словно сквозь землю провалился: настала ночь.

Но темнота продолжалась недолго: у всех черепов на заборе засветились глаза и на поляне стало светло, как среди дня. Василиса дрожала со страху, но, не зная, куда бежать, оставалась на месте.

Скоро послышался страшный шум: деревья затрещали, сухие листья захрустели; показалась из лесу баба-яга — едет в ступе, пестом погоняет, помелом след заметает. Подъехала к воротам, остановилась и, обнюхав вокруг себя, закричала:

— Фу-фу, русским духом пахнет! Кто здесь?

Василиса подошла к старухе, отдала ей низкий поклон и сказала:

— Это я, бабушка! Мачехины дочери прислали меня за огнем к тебе.

— Хорошо, — сказала баба-яга, — знаю я их, поживи наперед у меня да поработай, тогда и огня дам.

Потом обратилась к воротам и крикнула:

— Эй, запоры мои крепкие, отомкнитеся! Эй, ворота мои широкие, отворитеся!

Ворота отворились, и баба-яга въехала, посвистывая, за нею вошла Василиса Прекрасная, а потом опять все заперлось. Войдя в горницу, баба-яга растянулась и говорит;

— Подавай все, что есть в печи, я ужинать хочу.

Василиса зажгла лучину от тех черепов, что на заборе, и начала таскать из печки да подавать яге кушанья, а кушанья настряпано было человек на десять. Из погреба принесла она квасу, меду, пива и вина. Все съела, все выпила старуха. Василисе оставила только щец немножко да краюху хлеба. Стала баба-яга спать ложиться и говорит:

— Когда я уеду завтра, ты смотри двор вычисти, избу вымети, обед состряпай, белье приготовь, да пойди в закром[33], возьми четверть пшеницы и очисти ее от чернушки. Да чтоб все было сделано, а не то съем тебя!

После такого наказа баба-яга захрапела, а Василиса поставила старухины объедки перед куклою, залилась слезами и говорит:

— На, куколка, покушай, моего горя послушай! Тяжелую мне задала бага-яга работу и грозится съесть меня, коли всего не сделаю.

Кукла ответила:

— Не бойся, Василиса Прекрасная! Поужинай да спать ложись. Утро вечера мудренее!

Ранехонько проснулась Василиса, выглянула в окно: у черепов глаза потухают; вот мелькнул белый всадник — совсем рассвело. Баба-яга вышла на двор, свистнула — перед ней явилась ступа с пестом и помелом. Промелькнул красный всадник — взошло солнце. Баба-яга села в ступу и выехала со двора — пестом погоняет, помелом след заметает.

Осталась Василиса одна, осмотрела дом бабы-яги, подивилась ее богатству и остановилась в раздумье: за какую работу прежде всего приниматься? Глядит, а работа уже сделана, куколка выбирала из пшеницы последние зерна чернушки.

— Ах ты, избавительница моя! — сказала Василиса куколке. — Ты меня от беды отвела.

— Тебе осталось только обед состряпать, — отвечала куколка, влезая в карман Василисы, — состряпай и отдыхай на здоровье!

К вечеру Василиса собрала на стол и ждет бабу-ягу. Начало смеркаться, мелькнул за воротами черный всадник — совсем стемнело, только светились глаза у черепов. Затрещали деревья, захрустели листья — идет баба-яга. Василиса встретила ее.

— Все ли сделано? — спрашивает яга.

— Осмотри сама, бабушка!

Баба-яга все осмотрела и сказала:

— Ну хорошо, — потом крикнула: — Верные мои слуги, смелите мою пшеницу!

Явились три пары рук, схватили пшеницу и унесли.

Баба-яга наелась, стала ложиться спать и приказывает Василисе:

— Завтра сделай то же самое, что и нынче, да сверх того возьми из закрома мак, перебери его по зернышку да очисти от земли!

Сказала старуха, повернулась к стенке и захрапела, а Василиса принялась выспрашивать свою куколку. Куколка промолвила ей по-вчерашнему:

— Ложись спать. Утро вечера мудренее, все будет сделано.

Наутро баба-яга опять уехала со двора, а Василиса с куколкой всю работу справили.

Старуха воротилась, осмотрела все и крикнула:

— Верные мои слуги, сердечные други, выжмите из мака масло!

Явились три пары рук, схватили мак и унесли. Баба-яга села ужинать. Она ест, а Василиса стоит молча.