— Вот у меня, — говорит старуха, — двадцать рублей есть, а больше нет. У меня в этом сундуке много денег, да хозяина нет…
— Бабушка, бог не мужик, попросим, за пятеркой не погонится. Давай сюда!
— Сапоги его еще возьми… снаряды все…
— Возьму, бабушка, все снесу!
И двадцать рублей денег дала. И масла предлагает, а он говорит:
— Там масла хватает, вот свининки нет.
— Дам окорок! Бери шпику, снеси.
Отдала все снаряды, и двадцать рублей денег, и окорок свинины, и пошел солдат.
Приезжает хозяин. Она плачет.
— Ты чего плачешь?
— С того свету выходец был. Сынок наш стадо коров там у бога пасет. Одну коровушку потерял, бог ругается, двадцать пять рублей требует. А у меня двадцать только было. Отдала я…
— У, дура, дура!
Запряг лошадку в тарантас. Взял нож с собой.
— Я догоню — луна светит. Свяжу да и уряднику свезу!
Нож взял и погнался. Нагоняет солдата в лесу.
— Стой, — говорит, — солдат! Ты мою хозяйку обманул. Я пойду лыка надеру, да тебя свяжу и уряднику свезу. Держи лошадей!
— Иди, иди, батюшка! Я покараулю.
Он ушел в лес — солдат снял котомочку, положил и поехал своим чередом. Мужик пришел — лошадей не видать. И солдат пропал.
— Вот я дурак, прости господи! Хозяйку солдат обманул на двадцать рублей и на снаряды, а я лошадей отдал со всей рухлядью.
Идет домой, голову повесил: «Что бы сделать, чтоб жена не ругала?»
Пришел.
— А где лошади? — спрашивает.
— А, — говорит, — я отдал. Неужели тебе дитенок, а мне щенок? Я отдал лошадок. Пусть сынок на том свете катается!..
— А вот, родительское сердце!
Я бы спрятался!
(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)
— Ну, — говорит он, — молите бога, что ночь была светлая; а то я выкинул бы вам штуку!
— Какую, скажи, пожалуй!
— Я бы спрятался!
Извозчик и лошадь
(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)
— Ну, моли бога, что ушла, — закричал мужик, — а то я бы нахлестал тебе бока-то!
Про нужду
(Из сборника Д. Н. Садовникова)
— В какую стужу ты рубишь!
— Эх, сударь, нужда рубит!
Барин изумился, спрашивает кучера:
— А что, кучер, какая это нужда? Знаешь ли ты ее?
— Я только сейчас, сударь, слышу.
Спрашивает барин мужика:
— Какая же это, мужичок, нужда? Где она у тебя?
Мужик и говорит:
— А на что тебе, сударь?
— Да охота мне ее поглядеть.
Увидал мужик: в чистом поле на бугринке стоит былинка вся в снегу.
— А вот, — сказал мужик, — на бугре, сударь, нужда стоит! Вот она как от ветру шатается, и никто не догадается!
Барин и говорит:
— Нет ли времечка тебе ее нам указать?
— Пожалуй, можно, сударь.
Сели на тройку лошадей и поехали в чисто поле нужду глядеть. Выехали они на бугринку, а другая былинка дальше стоит. И указывает мужик рукой:
— А вот, сударь, она в стороне. Нам ехать нельзя: снег глубок.
— Покарауль-ка, — сказал барин, — тройку лошадей, я схожу погляжу.
Барин слез и пошел, а кучер-то и говорит:
— Сударь, возьмите и меня: и мне охота поглядеть.
И полезли по снегу оба. Одну былинку пройдут, другую найдут, а еще нужду не видят. А мужичок-то был не промах, выпряг лошадей, сел на одну, а других стегнул да и полетел. Только они его и видели. Полазили по снегу два дурака, на дорожку вышли, к повозке подошли, а лошадушек след простыл. Думали, думали барин с кучером… Что делать? Лошадей-то нет, а повозку бросить жалко. Говорит барин кучеру:
— Впрягайся-ка, кучер, в корень, а я хоть в пристежку.
Кучер говорит:
— Нет, вы, барин, поисправнее, немножко посильнее — вы в корень, а я — в пристежку.
Ну, нечего делать, запрягся барин в корень. Везут да везут, повезут да встанут. А мужик припрятал лошадей и пошел навстречу:
— Что это вы, барин, повозку на себе везете?
Барин сердито говорит:
— Уйди! Нужда везет.
— Какая же это нужда?
— Ступай в поле, вот там на бугре стоит!
А сам везет да везет. Приехал домой еле жив. Нужду увидел и тройку лошадей потерял.
Сердитая барыня
(Из сборника Б. и Ю. Соколовых)
Вот раз приходит солдат на побывку домой. Рассказали ему про барыню, а он и говорит: «Я ее проучу».
Настала ночь, барыня уснула. Велел солдат лошадей запрячь.
Подъехал к усадьбе, тихонько вынес барыню и отвез в избу к сапожнику. А сапожникову жену отвез в усадьбу.
Пробудилась на заре жена сапожника, видит — дом преотличный. Тотчас служанки к ней подбежали, подают умываться. Помылась — подали полотенце, вытерлась. Подают самовар. Села она чай пить.
Староста приходит к ней на цыпочках. Она взглянула на него: что за мужик?