Русские не сдаются!

Не собираясь давать мудиле лишний повод выместить на мне злобу, я торопливо вскочил. Солнце уже начало клониться к западу. И именно с того направления ясно слышалось жужжание самолетного двигателя. Судя по тональности звука – небольшого. Однако самого самолета видно не было. Движок вдруг взвыл на высоких оборотах и смолк. Сел или упал? Судя по упорядоченной суете десантников, посадка прошла штатно. Вот ведь суки! Хорошо устроились в нашем тылу – даже с регулярным авиасообщением.

Направляемый твердой рукой фельдфебеля, я поплелся на «лесной аэродром». Он находился всего в ста метрах от базы. Пришли мы аккурат в тот момент, когда небольшой самолетик, размером примерно с «У-2», только с одним крылом, силой «пердячего пара» нескольких десантников загоняли под деревья. Я с удивлением посмотрел на поляну – и как это он тут умудрился сесть? Тут же от кустов до кустов метров сто?[58]

Загнав самолет в укрытие, фрицы дисциплинированно выстроились рядом, ожидая, видимо, отдельного приказания на разгрузку. А летчик даже не покинул кабины! Ну да, он ведь совсем к другому подразделению относится, какое-либо участие в разгрузке и погрузке в его обязанности не входит. Наш бы летун непременно вылез, чтобы ноги размять, с пехтурой шутками переброситься, покурить, оправиться… Ан нет! Представитель «небесной гвардии» все-таки соизволил выбраться наружу. Чего это он? Ну, понятно – дверь грузового отсека открыл и зафиксировал, чтобы десантники своими грубыми руками не оторвали чего-нибудь. Затем летчик, невысокий худощавый мужик среднего возраста, неторопливо отвязал крепежную сетку и вальяжно отошел в сторону, показав жестом, что доступ к грузу свободен.

– Приступить к разгрузке! – скомандовал Курт, доставая из кармана блокнот.

Фрицы довольно бестолково кинулись к самолету и принялись вытаскивать из него зеленые ящики. Вот тоже странность – наши бойцы, при всей врожденной безалаберности и раздолбайстве, организовали бы живую цепочку и по ней быстро перекидали бы весь груз. Но немцы лезли в отсек по одному и так же по одному неторопливо относили ящики к густым кустам лесной малины. При этом их маршрут пролегал мимо меня и фельдфебеля. Нас аккуратно обходили, как трудолюбивые муравьи на своей тропе огибают упавшую шишку.

Поняв, что мы мешаем разгрузке, Курт толкнул меня в сторону, но сам остался на месте, что-то записывая в блокнот. Судя по тому, что он периодически тормозил кого-нибудь из солдат и читал маркировку на ящиках, таким образом фельдфебель вел учет прибывшего груза. Почему этого нельзя было сделать после окончания разгрузки, когда ящики сложат в укромном уголке, – бог знает! Или тут знаменитый немецкий орднунг дал сбой, или мне попались какие-то неправильные немцы.

Я машинально сделал несколько шагов назад, чтобы не топтаться на пути солдат, и вдруг сообразил: меня никто не контролирует! Руки не связаны, рядом никто не стоит. Видимо, своим «покладистым» поведением мне удалось убедить злобного фельдфебеля в своей полной безвредности. Так… этим стоит воспользоваться! А как? Бежать? Я огляделся. Нет, далеко не уйти: и место достаточно открытое, и часовой топчется в зоне прямой видимости. Делаю еще несколько осторожных шагов в сторонку. Теперь от часового меня прикрывают деревья, а от Курта – куст малины. Если я сейчас присяду, то кустарник полностью скроет меня от всех. Еще раз осторожно оглядевшись, торопливо сдергиваю штаны и присаживаюсь. Теперь, если меня и обнаружат, решат, что унтерменш не нашел другого места, чтобы посрать.

Судя по какой-то показной неторопливости, до конца разгрузки у меня есть еще минуты две-три, хотя там всего-то и было, что десяток ящиков и пяток небольших, килограммов по десять, мешков. Как раз хватит времени на то, чтобы подтащить поближе валяющийся буквально в метре от меня плоский ящичек и заглянуть в него. Маркировка мне ничего не говорит, но надо попытать счастья – вдруг да найду нечто полезное для побега. Ура, он не заколочен, тут удобные щеколды-фиксаторы, их можно просто откинуть! Приоткрываю крышку… Опаньки! Да тут давешние небольшие цилиндрики размером с граненый стакан – гранаты неизвестной мне конструкции. Их тут до хрена – штук двадцать пять, не меньше. Каждая вставлена в отдельную ячейку. Быстро вынимаю парочку и торопливо сую… Блин, куда их засунуть? За пазуху не выйдет – с меня сняли ремень, всё выпадет. В штаны? Карманы будут оттопыриваться! Гимнастерка навыпуск поможет частично их скрыть, но все-таки стремно. Да, мать же твою, Игорь! Тебя и без того могут в любой момент грохнуть, с хрена ли тут думать? А где взрыватели? У нас их кладут отдельно, а здесь как? Нет ничего похожего! Они их что, прямо снаряженными перевозят?[59]