Русские не сдаются (СИ)

Вывалились из хода они около двери, юркнули к учительскому столу и, пригнувшись, чтобы их не было видно, прокрались к директорскому трону.

Подушечка была.

Красивая, золотая, расшитая малиновыми нитями.

Но крепко приделанная к золотому основанию. Так крепко, что впору было заподозрить магию. И то, что не они первые покусились на эту подушечку.

Однако, как узнать – насколько она мягкая?

Пальцами потыкали, ладонью надавили – непонятно. Сесть – их сразу увидят в Большом зале. Вдруг учителям наябедничают?

- А давай промерим?

- А как?

- Я в старых штанах, которые с лагеря... – намекающе пошевелил бровями Дадли.

- И я! – обрадовался Гарри.

Дело в том, что в этих своих штанах они хранили “запас приключенца” – спички, немного соли, компас и упаковка упсы, на случай, если промокнут и простынут.

Так что спички у них были...

Заострить их получилось с третьей попытки.

- Я дна не чувствую, а ты?

- А я – вот... вот, ага – к краю сдвигай!

- Позвольте узнать, что вы делаете под учительским столом?

- Профессор? Ээээ... Мы тут... э...

И как это объяснить? Промеряем директорский трон? А если профессор спросит: “Зачем?” А он наверняка спросит. Но они-то себе такого вопроса не задавали... Делали, потому что делалось...

- Идите отсюда.

- Но... Мы тут...

- Мистер Поттер, – такое количество яда в это имя не вкладывала даже лично знакомая с Джеймсом Поттером тетушка... – Я предупреждаю вас в последний раз. Вы поднимаетесь и идете обедать за стол Гриффиндора. Немедленно.

- Но у нас там...

- Минус балл с Гриффиндора за препирательство с преподавателем.

- Н...

- Минус еще один балл. Студенты вашего факультета заработали их своим трудом, вы же позволяете себе...

- Мы уходим, профессор! Простите, сэр! – Дадли за рукав попытался утянуть Гарри, но тот не мог позволить, чтобы старый дедушка по их вине сел на иголки.

- Да мы!..

- Минус еще два балла.

- Да, Гарри! Мы подождем у входной двери! – наконец-то убедил брата Дэ.

И они выбежали за порог и принялись кружить по холлу, высматривая директора и не давая угаснуть решимости вот так взять и подойти. Да еще и сознаться ему про иголки. Утешало лишь, что Альбус Дамблдор выглядел добрым дедушкой, а не как директор их младшей школы, которому они совершенно случайно пролили на голову клей.

И только услышав удивленное “Ай!” и тишину в Большом зале, мальчики поняли, что не только преподаватели приходят на обед через неприметную дверцу в стене. Директор тоже не пользуется главным входом.

Комментарий к 14. *фраза из канона

**Реальная детская оговорка, чем ее заменить и какую еще песню переделать, мы не знаем. Если кто знает английскую песенку и возможную детскую ошибку в ней – выслушаем и исправим у себя.

====== временная смена ракурса ======

Альбус Дамблдор не был плохим человеком. Просто рассеянным, стареньким, чудаковатым великим волшебником, директором школы, Председателем, Главой и прочая, прочая, прочая. Ну, и в силу преклонных лет, склада характера и многих должностей, любил он кое-какие свои обязанности переложить на помощников и сподвижников. Временно, разумеется! Только есть ли что-то постояннее временного?

Вот и в школе ему больше нравилось наблюдать за живостью характера, за непоседливостью учеников. За тем, как любознательные детишки превращаются в сильных, умных, добрых и честных людей. ... Или не превращаются. Но это были неприятные наблюдения. А порядком, бумажной волокитой и прочими обременительными, но важными вещами занимались Минерва и Северус – люди, которым он бы без колебания доверил собственную жизнь.

Вот и носились Снейп и МакГонагалл по школе двумя шальными домовиками, не успевая за голову хвататься, не то, что организовывать хоть как-то всю эту разновозрастную бандитскую вольницу в самом расцвете пубертата.

Северусу иногда хотелось изловить особо злостных и вбить, вбить пятисотстраничным справочником зельевара в некоторые пустые головы знание о том, почему амортенцию нельзя разливать во все понравившиеся стаканы, почему зельеварением занимаются в специально оборудованных лабораториях, почему не бросают, мать их, иглы дикобраза в зелье, которое бурлит на огне!!!

У Минервы, наверное, тоже были свои, нежно лелеемые желания. Но каждое утро деканы нацепляли маску холодной сдержанности и начинали свой бесконечный забег по коридорам.

А каждый вечер им находилось, что сказать друг другу по поводу студентов их факультета. Ну ведь мог\могла бы присмотреть, чтобы эти балбесы доставляли меньше проблем! Ведь и так ни сна, ни отдыха!

Северус всегда обращал внимание коллеги, что ему приходится чаще присматривать за ее негодяями, чем ей за воспитанными слизеринцами. На что Минерва обижалась: “Присматривать и снимать баллы – это разные вещи”.

С поступлением в Хогвартс близнецов Уизли взаимные обиды множились и росли с удвоенной скоростью. Но на эту планерку Минерва шла с мрачным торжеством: даже неугомонные Фред и Джордж не покушались на ее жуков и мышек на первом же уроке.

В учительской остро пахло бадьяном.