Русские не сдаются (СИ)

- Да мы только дома заметили, когда он из тюрбана вывалился. Хотели сразу его совой профессору переслать. Но потом... – Гарри как-то замялся. – Засомневались, кому слать. Ну, профессору или его брату? Если мистер Квиррел – мастер по ЗоТИ, то логично же предположить, что мастер алхимии – его брат, так ведь? Ну, нельзя же быть профи во всех сферах, да?

- А почему ты решил, что профессор Квиррел, вернее, его, гм, брат – мастер алхимии?

- Так нам... мы сразу узнали, что у него дела с мистером Фламелем. Мы-то думали, они наркотики варят, а они варили философский камень! А потом профессор его к голове привязал и так лечился. Только зря он сразу в больницу не пошел.

- Действительно, – закашлялся директор. – Напрасно.

Леди Августа завтракала с внуком и племянницей, когда на спинку свободного стула спикировала крупная полярная сова со странным узором на крыльях. Это было необычно. Утренняя газета уже прибыла, а писем Лонгботтомы сегодня не ждали. Так уж вышло.

Иногда леди Августа ненавидела свою Родину. Привычка, обычай, менталитет – не афишировать свои дела и не лезть в чужие. Англичанин должен сохранять невозмутимость в радости и шутить, когда все плохо. Англичанин. Должен. Кому был должен ее бедный сын? Кому и когда задолжала она?!

Когда Френк был здоров и полон сил, он все время был занят делами Ордена.

Когда с Френки случилась беда, она одна обивала пороги и плакала в круглой башне директора Хогвартса. Молила о помощи, но помощи было взять неоткуда. Никто не мог помочь.

И никто не хотел приближаться к чужой беде, словно они вдруг стали заразными. Словно превратились в нечисть, ворующую удачу.

Все реже приходили открытки на Рождество. Все чаще хорошие знакомые стыдливо отводили взгляд при встрече.

И со временем остались только Гризельда, Минерва да профессор Дамблдор.

Никто из Орденцев, которых так расхваливал сын, так и не сподобился навестить его в больнице.

Тони Долохов рассказывал, что в России принято навещать больных и приносить им апельсинов в avos’ke.

Не ошиблась ли она с выбором? Почему они все ведут себя так, словно стыдятся ее сына? Словно это он виноват в том, что сидит у окна с пустыми глазами и не отзывается на собственное имя?!

И вот – письмо. От кого?

- Это мне, бабушка, – Невилл торопливо проглотил кусок тоста.

- От кого это?

- Гарри и Дадли. Я тебе о них рассказывал.

- Их сова, насколько я помню из твоих рассказов, белого цвета.

- Ну, перекрасили...

- Внук! Как ты можешь быть таким легкомысленным? Ты же знаешь, что на тебе лежит ответственность за весь род Лонгботтомов!

- Прости, бабушка...

- Ох, Невилл, – одновременно вздохнули женщины.

Леди Августа достала волшебную палочку и проверила посылку простеньким заклятьем. Скорее всего, это и впрямь детская переписка. Но лучше проявить осторожность, чем потом кусать локти.

Результат был неожиданный. Что?.. Что это может быть?!

Ясно одно – вреда в этом нет...

Но отклик, словно у амулета, сделанного лично Уоффлингом! Или у зелья, сваренного Фламелем... Неужели, небо услышало ее молитвы?!

- Невилл, открой, только...

- Только я прикрою, и руками не лезь. Заберешь у совы и все, – поднялась со стула тетушка Энид.

Посылка тихо позвякивала. Сова недовольно ухала, наблюдая, как мальчика оттесняют от стола. Она взлетела, покружилась по комнате и приземлилась на плечо Невиллу, ободряюще боднув его в щеку тяжелой головой. Жест вышел такой кошачий, что Невилл не смог не погладить Москито, как Мяулза – старого кота Алисы, который разбойничал по округе, когда юные Лонгботтомы только оказались в Мунго. Потом кот постарел и умер. Это была первая смерть, которую встретил Невилл в своей жизни. И перенес он ее очень тяжело. Бабушке даже пришлось вызывать семейного доктора, мистера Страйза.

“Нев, это Гарри и Дэ, привет!

Как там мой Теодор? Ты о нем хорошо заботишься? Погладь его за меня. И поиграй с ним, а то ты с ним мало играешь. Помнишь же, Дэ ведь своей Рапунцель скучать не дает.

Короче, параплан пока не готов, но до крыльев мистер Тэ дожить должен, так что мы тут достали по случаю философский камень, и Дэ сделал настой.

Знаешь, мы тут спорили – не бракованный ли нам попался камень? Рапунцель и Москито свою долю выпили и ничего совсем не произошло. То есть, абсолютно ничего. Но ты все равно напои мистера Тэ, очень тебя прошу! Ты же любишь его, я знаю! Короля нельзя не любить!!!

Потом расскажешь, что было.

До встречи в школе. Как подумаю про экзамены – дрожь пробирает. Твоя бабушка шпоргалки делала? А какие? Нам дядя только про магловские рассказать может. Ждем отчета, главное не забудь.

PS Если одну колбочку разобьешь – не важно. Мы с запасом прислали!”

И записка, и чувства, и результаты магического заклинания выявления сути предмета говорили одно. Разум же отказывался верить.

Как же так?

Столько слез, столько просьб!

Она умоляла, она душу готова была продать ради здоровья сына! За одну десятую только одного флакончика она заложила бы поместье и фамильные украшения!

А тут – какие-то мальчишки перевернули мир ради жабы. РАДИ ЖАБЫ!

- Бабушка! Бабушка, положи палочку!

- Тетя! Тетя, тебя же посадят!