Читаем Русские отцы Америки полностью

От себя добавлю, что жизнь великого учёного Бориса Розинга, которого сам Зворыкин считает своим учителем и даже готов отдать ему пальму первенства в изобретении электронного телевидения, сложилась так, что пожать эти лавры ему не было суждено. Он погиб в архангельской ссылке. Лавры достались его ученику. Не без оснований, конечно. В 1931 году RCA передала первые пробные телепередачи в Нью-Йорке. Усовершенствованные кинескоп и иконоскоп Зворыкина и в самом деле открыли новую эпоху в развитии радиоэлектроники, предоставив обществу самое действенное средство коммуникации от начала времён. Кроме того, вероятно, сработал тогда в полную силу и несокрушимый принцип потребительского общества – доллар тому, кто придумал; десять – тому, кто произвёл и сто долларов тому, кто сумел продать… В упомянутом уже американском Зале славы обозначены имена трёх выходцев из России, с которыми связано становление телевидения – Владимира Зворыкина, Давида Сарнова и Александра Понятова. Они, эти трое бесспорно выдающихся человека, сумели произвести и продать насущный продукт, товар, изменивший лицо эпохи.

Дэвид Сарнофф, вложивший в Зворыкина громадные деньги и не ошибшийся при этом, так и скажет потом: «Мы потратили почти пятьдесят миллионов долларов, прежде чем вернули хотя бы один пенс от продажи первых телевизоров. Но кто сегодня может сказать, что мы потратили эти деньги зря? Я могу с уверенностью заявить, что Зворыкин – самый лучший продавец идей из всех, кого я знал».

В течение тридцатых годов идеи Зворыкина нашли понимание и спрос не только в США, его наперебой приглашают для консультаций и налаживания телевещания ведущие страны мира.

Но когда американцы попытались присвоить Зворыкину титул «отца телевидения», он пришёл в замешательство: «Я изобрёл кинескоп и ни на что другое не претендую!». А Дэвид Сарнов от такой славы не отказался. И именно он на первом собрании организованного к тому времени Общества телевизионных вещателей был назван «отцом телевидения».

Оно, телевидение, так и осталось главной научной страстью Зворыкина, но не единственной. Он стоял также у истоков развития электронной микроскопии. Уже в достаточно зрелом возрасте стал пионером в применении средств электроники в биологии и медицине. И опять не только в США, но и в мире. Запатентовал изобретения даже в способах электронного обеспечения управляемых ракет.

Во время Второй мировой Зворыкин полностью переключился на нужды военного времени, занялся (и опять успешно) разработкой приборов ночного видения и авиабомб с электронной головкой наведения.


Кое-что из личной жизни

Однажды, уже после объявления Британией войны немцам, Зворыкину понадобилось совершить поездку морем из Ливерпуля в Нью-Йорк. Ему были забронированы места на теплоходе «Афиния». Однако у него не оказалось подходящего костюма для ресторана, и он решил, что ему отправляться на фешенебельном судне без такого костюма будет неприлично. Задержался с путешествием. А потом из газет узнал, что «Афинию» торпедировала немецкая подводная лодка.

* * *

В конце шестидесятых супруги Зворыкины совершили туристическую поездку во Владимир. И вдруг решили, поймав такси, махнуть в Муром, в родные места Владимира Козьмича. После пятидесяти заграничных лет он снова побывал в родном городе, в местах, где прошло детство и отрочество. Об этой авантюрной поездке Зворыкин любил потом рассказывать гостям, посещавшим его принстонский дом. Говорят, что лицо его оживлялось при том, в глазах появлялся молодой блеск. Гостям приносили московскую водку, грибки и селёдочку. Начинались посиделки в русском стиле. И никому из его американских друзей не мешал в весёлых речах хозяина сильный русский акцент, от которого Зворыкин так и не избавился за шестьдесят лет жизни в Америке.

Всего В. К. Зворыкину принадлежит больше стадвадцати патентов на различные изобретения. В составленном в США всемирном рейтинге «1000 лет – 1000 человек» имя Зворыкина вошло в первую сотню вместе с именами Толстого, Достоевского, Петра Великого. Вот тогда один из коллег и назвал его «подарком американскому континенту». Но тут нужна поправка: главное изобретение Зворыкина – телевидение – не знает границ, правильнее было бы назвать его «подарком целому миру».


От первого лица

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агент президента
Агент президента

Пятый том Саги о Ланни Бэдде был написан в 1944 году и охватывает период 1937–1938. В 1937 году для Ланни Бэдда случайная встреча в Нью-Йорке круто меняет его судьбу. Назначенный Агентом Президента 103, международный арт-дилер получает секретное задание и оправляется обратно в Третий рейх. Его доклады звучит тревожно в связи с наступлением фашизма и нацизма и падением демократически избранного правительства Испании и ограблением Абиссинии Муссолини. Весь террор, развязанный Франко, Муссолини и Гитлером, финансируется богатыми и могущественными промышленниками и финансистами. Они поддерживают этих отбросов человечества, считая, что они могут их защитить от красной угрозы или большевизма. Эти европейские плутократы больше боятся красных, чем захвата своих стран фашизмом и нацизмом. Он становится свидетелем заговора Кагуляров (французских фашистов) во Франции. Наблюдает, как союзные державы готовятся уступить Чехословакию Адольфу Гитлеру в тщетной попытке избежать войны, как было достигнуто Мюнхенское соглашение, послужившее прологом ко Второй Мировой. Женщина, которую любит Ланни, попадает в жестокие руки гестапо, и он будет рисковать всем, чтобы спасти ее. Том состоит из семи книг и тридцати одной главы.

Эптон Синклер

Историческая проза
Княгиня Ольга
Княгиня Ольга

Легендарная княгиня Ольга. Первая женщина-правительница на Руси. Мать великого Святослава…Выбранная второй женой киевского князя, Ольга не стала безгласной домашней рабой, обреченной на «теремное сидение», а неожиданно для всех поднялась вровень с мужем. Более того — после гибели князя Игоря она не только жестоко отомстила убийцам супруга, но и удержала бразды правления огромной страной в своих руках. Кровь древлян стала первой и последней, пролитой княгиней. За все 25 лет ее владычества Русь не знала ни войн, ни внутренних смут.Но ни власть, ни богатство, ни всеобщее признание (византийский император был настолько очарован русской княгиней, что предлагал ей разделить с ним царьградский трон) не сделали Ольгу счастливой. Ее постигла общая судьба великих правительниц — всю жизнь заботясь о процветании родной земли, княгиня так и не обрела личного счастья…Эта книга — увлекательный рассказ об одной из самых драматических женских судеб в истории, дань светлой памяти самой прославленной княгине Древней Руси.

Наталья Павловна Павлищева

Проза / Историческая проза