Русские патриархи 1589–1700 гг

Этот блестящий образец творчества приказных крючкотворов и сегодня может служить предметом истинной гордости за мастерство российского бюрократа. Назову основные этапы процесса, неизменно выпускавшего новопоставленного священнослужителя из Кремля ободранным, как липка. Желающему быть поставленным, например, в священники, следовало платить за следующие действия.

1) Ставленник являлся с челобитной к патриарху; тот слушал его и на челобитной подписывал: «Благословен в попы . 2) В патриаршей Крестовой палате делали соответствующую запись с датой. 3) Там же младшие подьячие писали новую челобитную о поставлении. 4) На ней ризничий подписывал: «Крестовому попу исповедать в попы». 5) Крестовый поп исповедовал ставленника. 6) После исповеди тот являлся в патриарший Казенный приказ для новой записи в книгу. 7) Отселе шел к ризничему, который записывал его и у себя в книгу, а на челобитной подписывал: «Отослать к поставлению». 8) К поставлению его вели патриаршие конархисты. 9) Поставивший попа владыка записывал его в свою книгу и на челобитной помечал: «Совершил в попы». 10) Подьяк вел новопоставленного в Казенный приказ. 11) Там его вновь записывали в книгу, где подьяк расписывался. 12) Ризничий брал челобитную и с подьяком посылал новопоставленного к попу «для изучения всякого церковного чина и действа», записав, когда послал и к кому. 13) Следовало формальное, но платное, разумеется, «учение». 14) За сим поп приводил ученика к ризничему и своей рукой свидетельствовал, что «научил». 15) Певчие дьяки писали ставленую грамоту и вручали ризничему. 16) Последний относил ее к патриарху для подписи. 17) В Казенном приказе налагали на грамоту печать и паки записывали в книгу» что она запечатана,". 18) Грамоту несли в храм, где патриарх вручал ее новопоставленному. 19) Тот должен был явиться в Тиунскую избу к приказному старцу для новой записи в книги и получения «новопоставленной памяти» о том, что «служить ему по ставленой грамоте невозбранно».

Этой дорогостоящей волокитой, сопровождавшей новопосгавление, в значительной степени объясняется, почему весь XVII век безместные и ожидавшие поставления попы и диаконы неизменно, зимой и летом, голодными и оборванными толпами запруживали Красную площадь; они в особенности кучковались вокруг Спасского моста Кремля (где пытались заработать продажей рукописей и другими услугами населению).

Патриарх Иоаким, «милосердуя о хотящих при нем поставленными быть попах и диаконах, дабы им волокита и лишние убытки не чинились», объявил по своим областям о генеральной реформе описанной системы. Теперь для ставленников, включая протопопов и архимандритов, были установлены единые пошлины, которые следовало платить одному подьячему (раздававшему затем каждому по трудам его). Это не значит, конечно, что частные поборы были вовсе отменены. Главное, что беднейшие соискатели получили принципиальную возможность, накопив указанную сумму, пусть через годы, но дождаться прохождения всех этапов поставления.

И без того Иоаким поступил весьма смело. О степени его отваги говорит тот факт, что только Стоглавый собор в XVI в. попытался установить единые пошлины за настольные грамоты высшему духовенству; а в целом ни русские митрополиты, ни патриархи не пытались бороться с процветавшим прямо перед ними бюрократическим рэкетом.

Собор 1675 г. (III)

Только тонкий знаток чиновничьих дефиниций способен оценить различие между официально отмененными в патриарших областях, но спокойно существовавшими в епархиях узаконенными частными поборами, введенными Иоакимом ставленными пошлинами и бичевавшейся на соборе 1675 г. куплей и продажей священнических мест. Между тем существенное отличие содержалось в представлении о назначении денег. В первом случае они служили законным доходом должностных лиц, во втором — жалованьем «от дел», в третьем — источником незаконного обогащения «нарушителей конвенции».

Собор 1675 г. строго запрещал архиереям «священникам церковные места продавать» или допускать, чтобы попы покупали и продавали свои места «каким–либо ухищрением или злокозненными действиями и вымыслами». Под угрозой «великой казни архиерейской» главы епархий обязывались пресекать передачу священниками приходов «за дочерьми в приданое» (что существовало всегда), а также «обращать в какое–либо свое употребление даваемые св. церкви сосуды или одежды и всякую утварь».

Решения собора были разосланы по епархиям со строгим предписанием принять их за руководство «без всякого прекословия». Намерения патриарха были самые благие. Иоаким желал порядка в фундаменте церковной организации — приходах, чтобы «иереям по соборному постановлению быть избранным, и от народа честно призванным, и от архиереев благословленным и повеленным». Право, не его вина, что под сенью родных осин подобные общие пожелания имеют несколько ироничный оттенок…