Русские песни и романсы

Деревенская песня (На голос: «Ой, Наташеньки здесь нет…»)

Я слыхал, в Москве пространной

Много злата и сребра;
Град престольный, град избранный,
Много всякого добра!

На клячонке я собрался

На Москву хоть посмотреть,
И Катюше обещался
Там на девок не глядеть.

Ах! мой ангел, успокойся!

С кем могу тебя сравнить?
Будь уверена, не бойся:
Буду век тебя любить.

Признаюсь тебе, я встретил

Множество в Москве девиц;
Но божусь, что не приметил
Я тебе подобных лиц.

Как-то щёки их краснее

Щёчек кругленьких твоих,
Но ты их сто раз милее,
Что-то всё не так у них!

Здесь огромные палаты,

Много, много здесь всего!
Люди всем в Москве богаты.
Нет лишь счастья одного,

Ворочусь-ко в деревушку

На клячонке я своей!
Там оставил я подружку,
Привезу гостинцу ей.

Ленточку я голубую

В знак любви Катюше дам;
За подарок поцелую,
И найду я счастье там.

(1795)

Романс

Намедни в рощице гуляя,

Где птички порхали одне,
Там песни соловья внимая,
Вдруг что-то грустно стало

Невольным образом вздохнувши,

Я с горя к речке подошел,
И, на ветвистый дуб взглянувши,
Под тень на бережок я сел.

Луна свой вид изображала

В студеной зеркальной реке
И тихи воды посребряла,
А соловей пел вдалеке.

То громко пел, то очень нежно,

То жалобно он тосковал.
Я, слушая его прилежно,
В задумчивость глубоку впал.

Меж тем он, в рощице летая,

На дуб ветвистый прилетел
И, душу томну услаждая,
Ещё, ещё нежнее пел.

Из глаз вдруг слезы покатились —

И облегчили грудь мою;
Слезами чувства освежились —
Я обратился к соловью:

«Ужель и ты несчастье знаешь,

Любезный, милый соловей?
Иль только мне лишь сострадаешь
Ты в горькой участи моей?

Я матери, отца лишился, —

В слезах ему я говорил, —
А там — жестокою пленился
И без надежды полюбил!..

Но ты, мой друг, о чем сгрустился,

И отчего ты так уныл?»
— «Я с милой, с милой разлучился:
Я только для неё и жил!

Она вечор мне изменила!

Я муку лютую терплю;
Она другого полюбила,
А я так всё её люблю!»

Пропел и полетел тихонько

Неверную свою искать;
А я, вздохнув, пошел легонько
Домой по милой тосковать.

Пришёл — и лёгкий сон на время

Плениру предо мной явил.
Проснулся я и зол всех бремя
Ещё сильнее ощутил.

(1796)