Русские поэты второй половины XIX века

Сокрыт в глуши, в тени древесной,
Любимец муз и тихих дум,
Фонтан живой, фонтан безвестный,
Как сладок мне твой легкий шум!
Поэта чистая отрада,
Тебя не сыщет в жаркий день,
Копыто жаждущего стада
Иль поселян бродящих лень;
Лесов зеленая пустыня
Тебя широко облегла,
И веры ясная святыня
Тебя под кров свой приняла;
И не скуют тебя морозы,
Тебя не ссушит летний зной,
И льешь ты сребряные слезы
Неистощимою струей.
В твоей груди, моя Россия,
Есть также тихий, светлый ключ;
Он также воды льет живые,
Сокрыт, безвестен, но могуч.
Не возмутят людские страсти
Его кристальной глубины,
Как прежде холод чуждой власти
Не заковал его волны.
И он течет неиссякаем,
Как тайна жизни невидим,
И чист, и миру чужд, и знаем
Лишь Богу да его святым.
Но водоема в тесной чаше
Не вечно будет заключен.
Нет, с каждым днем живей и краше
И глубже будет литься он.
И верю я: тот час настанет,
Река свой край перебежит,
На небо голубое взглянет
И небо все в себе вместит.
Смотрите, как широко воды
Зеленым долом разлились,
Как к брегу чуждые народы
С духовной жаждой собрались!
Смотрите! мчатся через волны
С богатством мыслей корабли,
Любимцы неба, силы полны,
Плодотворители земли.
И солнце яркими огнями
С лазурной светит вышины,
И осиян весь мир лучами
Любви, святыни, тишины.

1835

К. К.***

Благодарю тебя! Когда любовью нежной
Сияли для меня лучи твоих очей,
Под игом сладостным заснул в груди мятежной
Порыв души моей.

Благодарю тебя! Когда твой взор суровый

На юного певца с холодностью упал,
Мой гордый дух вскипел; и прежние оковы
Я смело разорвал.
И шире мой полет, живее в крыльях сила,
Всё в груди тишина, всё сердце расцвело;
И песен благодать святее осенила
Свободное чело.

Так после ярых бурь моря лазурней, тише,

Благоуханней лес, свежей долин краса,
Так раненный слегка орел уходит выше
В родные небеса.

1836

К***

Когда гляжу, как чисто и зеркально
Твое чело,
Как ясен взор, – мне грустно и печально,
Мне тяжело.

Ты знаешь ли, как глубоко и свято

Тебя люблю?
Ты знаешь ли, что отдал без возврата
Я жизнь свою!

Когда умрет пред хладной молньей взора

Любви мечта,
Не прогремят правдивого укора
Мои уста.

Но пропою в последнее прощанье

Я песнь одну;
В ней всю любовь, все горе, все страданье,
Всю жизнь сомкну.

И, слыша песнь, каким огнем согрета

И как грустна,
Узнает мир, что в ней душа поэта
Схоронена.

<1836>

* * *