Русские против пришельцев. Земля горит под ногами!

В сквере вновь заворочалась «землеройка». Она успела раздаться в длину и уже не походила на обруч. Скорее, обрубок громадного серого червяка, больше, чем половина. Такими темпами она дорастет до взрослых размеров раньше, чем танки подоспеют. Зароется в землю, и никакими снарядами ее оттуда не выковыряешь. И останется нам, как америкосам, отступать все дальше и дальше. До Урала, до полярного круга, до… И помешать этому я не могу! Никакого оружия у меня не осталось, даже АК посеять умудрился, когда с третьего этажа падал.

Мой взгляд упал на короткую серую трубу, лежащую рядом с клешней. Почему нет оружия? Да вот же оно! Наверняка помощнее наших гранатометов будет. И вполне действенное против инопланетной дряни – вон как «стрекозы» полыхнули!

Я ждал, что труба может оказаться горячей, что шандарахнет меня током или еще чем. Но я не ожидал, что она будет такой холодной! Холоднее, чем лед, чем оставленный на морозе лист железа. Я отдернул руку, но тут же пересилил себя, потянул трубу снова. Развернул в сторону сквера, навел, как мог точно. Один конец трубы был гладким, круглым в сечении, другой – ребристым, в каких-то наростах. Я видел, что делал с этими наростами «богомол», очень хорошо разглядел, с десяти-то метров. И повторил все в точности.

Ничего не произошло. Повторил заново – с тем же успехом. Обмороженные пальцы почти потеряли чувствительность, а инопланетное оружие не желало подчиняться. Похоже, не предназначено оно для человеческих рук.

Мусор опять зашевелился, теперь чуть поодаль, метрах в пяти. Из-под груды обломков выдвинулась телескопическая антенна. Не антенна, скорее перископ с круглым выпуклым глазом на конце. Глаз уставился на меня. И клешня тут же дернулась, попыталась ухватить за ногу. Шалишь, брат! Я отодвинулся, выронил из онемевших рук трубку. И вдруг…

Мысль, блеснувшая в голове, была такой дикой, такой сумасшедшей. Я засмеялся над собой, и рот тут же наполнился кровью.

– Что, дружище, никак не дотянешься? А этим достанешь? Наверняка достанешь!

Я подвинул к клешне трубу и сам переполз, стараясь оставаться на одной линии между черным отверстием ствола и сквером.

«Богомол» вцепился в оружие мертвой хваткой. Но стрелять не спешил. Глаз продолжал разглядывать меня, изучал. Все понятно, слишком ничтожный противник для такого мощного оружия. Из пушки по воробьям не стреляют.

А если тебя припугнуть? Кем бы ни были эти твари, но инстинкт самосохранения в них заложен. Драпали же «кузнечики», оказавшись под кинжальным огнем! Значит, и этот должен бояться. Например, еще одна противотанковая граната ему явно не понравится.

Да только не было у меня второй гранаты. Ничего не было, разве что запасной рожок для АК. Совершенно бесполезный…

Но твари-то откуда об этом знать?! Я вновь засмеялся, брызгая кровью. Медленно вытащил рожок. Сделал движение, будто срываю чеку. Отвел назад руку для броска.

Глаз-перископ юркнул вниз, в спасительный мусор, клешня дернулась. Получилось?!

Я смотрел прямо в черный зрачок трубы, но выстрела не увидел. Только сделалось холодно в груди. Очень холодно. А в следующее мгновение и труба, и клешня, и гора мусора провалились куда-то. Перед глазами промелькнула иссиня-черная туча, деревья, отчего-то висящие вниз макушками, «землеройка», ставшая мягкой, как пластилин.

Я видел это всего одну секунду. А затем свет – невыносимо яркий свет! – растворил в себе сквер, начисто выжигая инопланетную дрянь из нашей земли.

Не знаю, кто они, откуда пришли и чего хотят. Не знаю и знать не хочу!

Алесь Куламеса ДРУГОЙ СПОСОБ

– Тихо! – Геннадий быстро шагнул назад, уходя из оконного проема.

Игорь тут же замер – жизнь уже приучила их мгновенно выполнять команды друг друга.

– Что там?

Геннадий осторожно выглянул из укрытия и ответил так же шепотом:

– Ино шляется. Краб.

– Далеко?

– На той стороне улицы. Один.

Геннадий всегда говорил так отрывисто – из-за полноты его мучила одышка, даже после самых небольших усилий.

– А что делает?

– Хрен поймешь. Сам глянь.

Игорь опустился на колени и осторожно выглянул через подоконник. Инопланетянин – большой краб метра полтора в холке, с десятью суставчатыми ногами и двумя наростами на спине, из которых, как турели пулемета, торчали короткие хоботы, – топтался у решетчатой ограды здания, ощупывая ее трехпалой клешней.

– Этот какой-то новый, – отметил Геннадий. – Спина.

– Что – спина? А… Ты вон о чем. Похоже, у него там наросты хитином закрыты.

– Учли, с-суки.

– Угу. Интересно, где у него теперь слабое место?

Геннадий погладил свою охотничью винтовку с большим оптическим прицелом:

– Все равно пробью. Шлепнем?

Игорь мотнул головой:

– Одного завалим – остальные набегут, не отобьемся.

– Согласен.

Пока они рассуждали, краб оставил решетку и пополз вдоль нее, достиг угла и пошел дальше, углубляясь в кусты, за которыми скрывалась пойма небольшой речушки; вскоре инопланетянин скрылся из вида, а потом и кусты перестали шевелиться.

– Пошли, – Игорь тронул брата за плечо. – Я думаю, он надолго уполз. Чего тут торчать?

– Угу, – согласился Геннадий. – Порубаем?