Русские сказания

Думается, что если Сивый и Сива одного и того же санскритского корня, то значение их разное, вызванное, вероятно, разной жизнью разделившихся ведийцев, одни из которых, арийцы, пошли на Запад двумя путями, к северу и к югу Каспия, а другие — к югу, на Инд, Ганг и дальше. Прежде чем они пошли, ведийцы подверглись сильной обработке при помощи обрядов их ведической религии, которая создала им моральный кодекс, организацию, этикет, препровождение самого времени, ибо они целый день и ночь каждые четыре часа должны были совершать возлияния Сомы и петь гимны Агни-Варуне-Савитри и т. д. Зимнее служение, вероятно, отличалось от летнего, а потому день Зимнего Егория был днем особенным, после которого начинался зимний цикл богослужений. То же сделало и православие, разделив год на Триоди, так есть Триодь Цветная (Пасхальная), Триодь Постная и т. д. Христианство считает год, начиная его Рождеством, через Пост приходит к Пасхе, Вознесению, Троице (Зеленые Святки) и Преображению (Спас). Затем есть еще цикл Девы Марии: Благовещение, Успение и т. д. Неизвестно, как был организован год у византийцев, был ли он тоже поделен на циклы. Однако у ведийцев он был не только на них поделен, но и каждый день был поделен на отдельные моменты. Здесь Егорий Зимний приходил возвещать конец полевых работ, рабочего года, и в этот день во времена московских царей крестьянство имело право уходить от одного помещика и наниматься к другому. Юрьев день (осенний) был важной датой в их жизни, и крестьянство до самой Первой мировой войны считало праздник Зимнего Егория своим праздником.

КАЖДОДНЕВНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ЖИЗНИ

Но как себе представляли жизнь отдельные русские люди дореволюционного времени? Помнится, наш семейный друг, мужик Касьян, объяснял нам, детям: «Что бы ни делал, а сам думай о Боге! Идешь в поле, думай о Нем, идешь с поля, тоже думай о Нем. Увидишь, что Христос будет с тобой и Божья Мать тоже, а Святой Николай Чудотворец будет рядом вместе с Ангелом-Хранителем, и один поведет тебя за правую руку на дороге, а другой за левую. Никогда никакое зло, ни демон, ни злой человек тебя не коснутся! А случится что, сейчас же зови Ангела-Хранителя: «Ангел мой Хранитель, помоги! Святой Никола, защити! Богородица, Дева, Христос Бог, сохрани меня и помилуй!» И увидите, что все будет хорошо». Однажды, помню, работал он на огороде, и огород был довольно большой: два сильных мужика еле-еле вскапывали его за день. Приходит мама посмотреть, как Касьян работает, а он уже кончает. «Как же ты успел, Касьян?» — спросила она. «А мне Бог помогает! — весело отвечал тот. — Чуточку устану, хочется спину разогнуть, а сам думаю: «Боже, помоги, чтоб до вечера все сделать». И вижу, что усталости как нет, точно рукой сняло, и работа подвигается». В другой раз ему пришлось ночью идти со станции, и он рассказывал: «Иду, темно, хоть глаз выколи, ничего не видно. Жутко. Думаю: «А чего же ты боишься? Справа тебя Господь Иисус Христос, а слева Богородица, а впереди Ангел-Хранитель, а позади Николай Угодник!» И так стало мне весело на душе, что и дорогу видеть стал, и шаги крепче стали, и тропинку в хлебах нашел. Сам иду, а сердце спокойно колотится, и в душе как бы свет, песни петь хочется. И вдруг слышу, собаки залаяли, затемнели стога, деревья, вижу, дома уже. Еще минут десять прошел, и прямь передо мной улица встала, в деревню вошел, а там уж и двор ваш в темноте нашел, и как вошел в него, так все страхи смешными показались. А как утром подумал, опять в спине похолодело. Знаю, что на той же самой дороге года три назад человека зарезали! А я прошел, Христос с Богородицей меня провели по тем местам, и злого человека не встретил!» Ночью, особенно когда звезды светили, любил он выйти на двор, встать на колени, лицом к востоку, и молиться, глядя в зенит: «Надо мной Церква Божия, — говорил он, — и много в ней свечей перед Престолом Бога-Отца зажжено! Над речкой вдали туман, как ладан, встает, а икона Божия — все Небо».