Русские старожилы Сибири: Социальные и символические аспекты самосознания

«Марковский куст»

В 1960–1980-е годы по всему Крайнему Северу наблюдалась одна и та же картина – борьба за ресурсы между разными этническими группами. Приезжие стремительно захватывали все новые и новые выгодные рабочие места, оттесняя коренных жителей (и старожилов вместе с ними) на малодоходные работы. Один из наших информантов признался, что в молодости не отдавал себе отчет в этом: ему казалось, что приезжие – случайные люди, и ему не приходило в голову, что вновь прибывшая семья, обосновавшись и укрепившись на новом месте, вызывала на Север своих родственников или знакомых, готовила и придерживала для них выгодные рабочие места и что постепенно приезжие образовали на Севере своего рода кланы:

…они держались друг за друга, обособленно. Тогда устроиться на работу, на престижное место или на денежное, для коренных было очень трудно. Коренные жители тогда были оттеснены. Вот, например, в 1970–1980-е годы в совхозе «Марковский» в строительном цехе: заработки высокие, стабильные, профессия престижная – ни одного коренного не было. В охотниках тоже не было – всех вытеснили, потому что профессия уважаемая, денежная, и весь дефицит – у охотника, через «полку охотника» или «полку заготовителя» [особые отделы в государственном магазине, через которые имели право покупать дефицитные товары только люди, прикрепленные к этим отделам] (м 48 МК).

Иначе говоря, по этому признаку марковские старожилы были точно в таком же положении, что и коренные жители: для приезжих они были такими же конкурентами, были «слишком коренными», и так же оттеснялись от источников высоких заработков, социальных и экономических ресурсов (например, от рабочих мест с более легкой работой). Соответственно, и отношение к старожилам было со стороны русских «как к коренным». [108] Эта ситуация сейчас изменяется в пользу старожилов: соотношение местного и приезжего населения в Маркове после лавинообразного отъезда русских в начале 1990-х годов – примерно 50 на 50, старожилы (наряду с коренным населением) работают практически везде; при этом в совхозе (т. е. именно там, где зарплату в 1990-е годы не платили годами!) имеет место некоторый перевес в пользу старожилов и коренных жителей. В марковской школе, например, из 39 учителей 21 – выпускники этой же школы, местные уроженцы. Как сказал тот же информант,

…сейчас коренные жители духом воспряли. Сейчас больше ценятся способности. А тогда коренные жители работали больше на подсобных работах.

Под коренными жителями он имеет в виду, естественно, марковцев – таких же, как он сам, родившихся здесь и постоянно живущих в селе людей. Однако в Маркове до сих пор многие (если не большинство) руководящие должности (директор совхоза, главврач больницы, директор ЖКХ, директор школы, начальник милиции) заняты все же приезжими. Что касается занятости населения, то положение примерно следующее. В приведенной ниже таблице 4.1 цифры приблизительные и, видимо, слегка завышенные: эти данные получены в администрации села, а администрация сейчас не всегда способна, да и не хочет оперативно следить за движением населения, занятостью и т. п. Кроме того, многие жители села наверняка числятся более чем на одной работе, поэтому при численности примерно 900 человек взрослых и численности детей только школьного возраста в 1997/98 учебном году 288 человек общее количество жителей Маркова в таблице приближается к тысяче.

Таблица 4.1. Занятость населения в поселке Марково, 1998.

Работники совхоза (110 человек) – формально единственная производящая группа населения. Все остальные либо тем или иным образом обслуживают население, либо иждивенцы. В действительности это, конечно, не так: большинство населения работает, и работает тяжело, на огородах, на рыбалке и охоте, на сборе ягод. Поэтому количество рабочих мест и численность работников в таблице – это всего лишь фасад, за которым идет действительная жизнь, имеющая мало общего с когда-то советской и теперь российской систематизацией. Другой стороной меняющегося отношения к старожилам и колебаний этничности (точнее, официальной национальности) старожилов является так называемая система льгот, о которой мы уже писали выше. Подобные льготы в советские годы получали лишь «лица коренной национальности», что вызывало раздражение приезжих. Однако старожилы в советские годы этих привилегий были лишены – они оказались «слишком русскими»: