Русские в Сараево. Малоизвестные страницы печальной войны

Главным для меня сейчас было то, что Рада готова помочь мне найти штатовского снайпера. Оставив Раду на лестнице, я осторожно обследовал квартиры. Одни были не заперты и пусты, из других на стук никто не отзывался.

Так постепенно мы добрались до четвертого этажа. Из-за двери одной квартиры доносились приглушенные голоса. Мужской и женский. Принадлежали они достаточно пожилым людям. Надо было их все-таки расспросить, не видели ли они кого-нибудь из посторонних людей. Пугать их не хотелось. Я позвал Раду. Она подошла, постучала в дверь.

– Откройте, я ваша соседка сверху! – по-сербски заговорила она.

За дверью не сразу, но отозвались. Затем щелкнул замок, дверь приоткрылась.

Перед нами стоял совершенно седой, невысокий, худощавый мужчина лет шестидесяти. Увидев за спиной Рады человека в «камуфляже» с оружием, он сразу напрягся, пытаясь прикрыть выглядывавшую из-за его плеча пожилую женщину. Потом вдруг улыбнулся, видимо, разглядел мои нашивки.

– Помаже Бог! – вспомнил я традиционное сербское приветствие.

Дед тут же отозвался:

– Бог ти помогао! Рус?

Он что-то эмоционально заговорил. Я взглянул на Раду, ожидая перевода.

– Он говорит, что его отец был вместе с русскими в партизанском отряде, а он сам тоже был в том отряде в качестве, как говорят русские, «сына полка», поэтому он рад тебя видеть!

– Серб любить Руссию! – дед указал рукой себе на грудь. – Я немного помню по-русски! Заходите до дому!

– Спасибо, – произнес я, принимая приглашение.

Квартира выглядела бедной, но ухоженной. Хозяин пригласил нас в комнату, хозяйка же захлопотала на кухне. Я пытался остановить ее. Вряд ли в этой семье много съестных припасов, а тут еще мы как снег на голову. Но сербское гостеприимство сродни русскому. Ясно, что особых разносолов нам не предложат, но голодным уйти не дадут.

Я осмотрелся. Меня заинтересовали портреты на стенах: Александр Второй, Скобелев, Сталин, Жуков.

Другие мне были неизвестны.

Один в форме генерала времен войны с Наполеоном, другой – периода русско-турецких войн.

Увидев, что я заинтересованно разглядываю портреты, хозяин стал пояснять:

– Это генерал Милорадович – русский генерал сербских корней, герой Отечественной войны 1812 года. Его застрелили на Сенатской площади во время восстания декабристов. А другой – генерал Чернов, русский, который возглавил Сербскую повстанческую армию, восставшую против турецкого владычества в 1871 году.

– А это кто?

– Это наши сербские национальные герои. Про битву на Косовом поле слыхали? Про нашу национальную трагедию?

– Ну как не слыхать, мы это еще в школе проходили, она произошла в конце четырнадцатого века.

Я вспомнил, как звали сербского героя, который пробрался к шатру турецкого султана Мурада и убил его. Милош Обилии! Он организовал первый в истории православный рыцарский орден Дракона, целью которого и было убийство турецкого султана Мурада. Сам же организатор эту задачу и выполнил. Прикинулся то ли предателем, то ли дезертиром, добрался до шатра султана, а потом двумя ударами кинжала лишил Мурада жизни.

Мне про Обилича подробно рассказывали сербские товарищи по отряду – Славан, который втравил меня в нынешнюю авантюру, и Милош, который очень гордился, что у него такое же имя, как у героя Сербии. Милош сейчас лежал в госпитале с тяжелым ранением, – не уберегся от пули снайпера, стрелявшего из этого дома, где я сейчас нахожусь.

– А это наш король Лазарь, который тоже сложил голову на Косовом поле! Тоже герой-мученик! И Милош Обилич, и король Лазарь стали православными святыми, – продолжал рассказывать хозяин квартиры.

– Меня Алексеем зовут, – представился я. – А это Рада, она ваша соседка по подъезду.

– Приятно, – с готовностью откликнулся хозяин квартиры. – Я Вуеслав, можно называть – дед Вуеслав, а мою жену – Светана! Считает себя молодой, поэтому на бабку обидится, лучше кликать просто по имени! Это я не обижаюсь, наоборот, мне приятно, когда дедом называют. Чего поделать – уже не юнак! Хотя в душе-то я не изменился. Так бы и пошел усташей гонять да турчин подпинывать! Но силенок-то теперь стало маловато! На вас, молодых, вся надежда! Особенно на русских воинов. Эх, если бы Россия сейчас за нас заступилась! Но сейчас у вас все не так!

– Совсем все не так, – согласился я. – Но простые русские люди на вашей стороне! Сочувствуют сербам!

– Мы это понимаем, наши власти тоже не на высоте. А это наш великий святой из Черногории – митрополит Петр Негош. – Дед Вуеслав показал на портрет сурового бородатого старца. – Черногорцы – наши братья! Только сейчас и они нам слабые помощники.

– У нас в отряде много черногорских добровольцев! – не удержался я. – Это лихие ребята!

Пока мы разговаривали с дедом Вуеславом, его жена хлопотала на кухне. Рада ей помогала.

Женщины накрыли стол. Дед Вуеслав выставил бутылку сливовицы, отметив, что этот пятидесятиградусный нектар его личного производства.