Русские войны XX века

Используя этот эпизод, Эгон Кренц на бурном заседании Политбюро СЕПГ 18 октября 1989 г. заставил Хонеккера покинуть свой руководящий пост. Советский посол Вячеслав Кочемасов в своих телеграммах передавал просьбу о помощи в критический час, свой совет спасти Хонеккера. Горбачев сказал своим помощникам, что он «возмущен» некомпетентностью Хонеккера в решении данной проблемы. Чувствующее, куда дует ветер, немецкое руководство оставило Хонеккера и сделало партийным вождем Кренца – немецкого Горбачева.

Но общественное движение, спровоцированное Горбачевым, уже невозможно было остановить. 4 ноября 1989 г. на улицы Восточного Берлина вышло более полумиллиона жителей. Весь кабинет во главе с премьером Вилли Штофом ушел в отставку. Кренц звонил в Москву, прося у Горбачева совета. Горбачев ответил, что граница между Восточной и Западной является искусственной. Если не открыть эту границу, то вспыхнет бунт.

В ночь на 9 ноября 1989 г. проходные точки в Берлинской стене открылись. По столице Германии шел крик: «Стена рухнула!». Реакция Москвы была непонятной. ТАСС сообщил: «Крушение Берлинской стены, которая многие годы была символом раскола Европы, является позитивным и важным фактом». Но и ТАСС и «Правда» объявили, что Москва не позволит крушение восточногерманского государства – «стратегического союзника» СССР. Примечательно, что Горбачев повторял эту свою сказку и после крушения Берлинской стены, выступая в ноябре 1989 г. в Италии…

Тем временем в Болгарии решалась судьба Тодора Живкова. Его сменил министр иностранных дел Петр Младенов. Здесь коммунистическая партия продержалась еще примерно год.

Заволновалась Прага. Собрание студентов 17 ноября 1989 г. взвинтило лишенную ориентиров полицию. 24 ноября на улицы вышли уже 350 тысяч пражан, что заставило уйти в отставку все Политбюро во главе с Милошем Якешем. 10 декабря ушел в отставку президент Густав Гусак. Его место занял драматург Вацлав Гавел.

* * *

Вслед за Восточной Европой наступила очередь Прибалтики. Надо отметить, что нахождение прибалтийских республик в составе СССР было закономерным и оправданным как с исторической, так и с политической точки зрения.

– Прибалтика была в составе России значительно дольше, чем Эльзас и Лотарингия в составе Франции – из-за потери которых Париж пошел на мировую войну.

– Прибалтийские государства отошли от России после 1917 г. не в результате некоего народного волеизъявления, а по прямому приказу фельдмаршала Гинденбурга и генерала Людендорфа, решивших таким образом ослабить своего великого восточного соперника.

– Возвращения охваченных левым движением прибалтийских республик в лоно России не произошло в 1919–1920 годах только потому, что британский империализм, посредством посланного в Балтику флота, решил «отогнать» Россию от открытых морей, повернуть колесо петровской фортуны.

– Всякий, кто испытывает моральные конвульсии по поводу реализации пакта Риббентропа – Молотова, пусть просмотрит миллионы метров кинопленки 1939–1940 годов, запечатлевших ликующие толпы и море цветов, которыми встречали Красную Армию в Прибалтике.

– Американские сторонники «восстановления» демократии в Прибалтике пусть лучше вспомнят о сущности полуфашистских режимов там в 20—30-е гг., о бедности населения – а иначе кто объяснит, почему так много прибалтов уехало в США и Аргентину – и не вернулось домой. Неприглядную картину Прибалтики 1920—1930-х годов просто невозможно отрицать.

И теперь, глядя на пустые корпуса ВЭФа, на распущенный Институт инженеров воздушного транспорта, на невероятную проституцию, на феноменальное цивилизационное падение прибалтийских республик, хочется спросить радетелей прибалтийского отрыва, где их историческая мудрость? Не говоря уже о справедливости. И уж даже не поминая солидарность…

11 января 1990 г., прибыв в Вильнюс, Горбачев увидел четвертьмиллионную толпу литовцев. Вторгаясь прямо в толпу, он кричал: «Независимость? Выступим за нее! На рабочем месте, в городах, в республиках, но вместе!» Но то, что срабатывало за границей, не работало здесь. В ходе выборов в Литве в феврале оппозиционный «Саюдис» получил 90 мест из 140. Оппозиционеры победили и в Латвии; в Эстонии они приблизились к половине депутатов. 11 марта 1990 г. Литва провозгласила свою независимость, а Витаутаса Ландсбергиса – президентом. Ландсбергис сказал: «То, что украдено (независимость. – А.У.), должно быть отдано назад».