Русские войны XX века

Во время обсуждения условий перемирия Хауз особо настаивал на том, чтобы отход немецких войск из оккупированных восточных областей России не был излишне поспешным. Германия, с его точки зрения, уже потерпела поражение, и с подведением итогов этого поражения можно было подождать. Но вот заполнение большевиками политического вакуума, оставляемого уходящими немцами, могло резко укрепить их позиции в Европе. Возврат Украины и Белоруссии к прародине означал восстановление России как великой державы.

Важно отметить, что, прилагая усилия по возвращению в русскую столицу «нормального правительства», Запад ни во внутренних дискуссиях, ни во внешних политических заявлениях не назвал законным провозглашение независимости Финляндии, Украины, прибалтийских государств, закавказских республик. Если Германия поддерживала создание независимых государств на этих территориях, то Запад пока считал это внутренним русским делом.

Что касается финских, прибалтийских, украинских и прочих националистов, то они, видимо, хотели бы получить большую автономию от небольшевистского русского правительства, а не от правительства Ленина. Безусловно, они рассчитывали получить эту автономию, учитывая небывалое истощение России. В этой связи их устраивало одновременное поражение России и приход к власти в русских столицах политических сил, которые были далеки от идеи российской унитарности.

Сложилась необычная ситуация – весь прошедший год, борясь с грозным противником, Запад обсуждал вопрос, как мобилизовать дополнительные силы и войти в Россию. А теперь, ликвидировав германскую угрозу, Запад думал о том, как не пустить Россию в Европу, как перехватить те позиции, которыми владела в Западной и Юго-Западной России Германия начиная с весны 1918 г. Согласно статье 4 перемирия с Австро-Венгрией западные союзные армии получали право «получить такие стратегические пункты в Австро-Венгрии, которые позволят им проводить военные операции или поддерживать порядок». Согласно статье 15 перемирия с Турцией, западные союзники получали право оккупировать Батуми и Баку.

Среди трех новых государств Прибалтики немцы чувствовали себя наиболее уютно в Эстонии – цепь озер «охраняла» их от кипящего большевистского Петрограда. Коммунистические войска гораздо больше угрожали соседней Латвии, премьер-министр которой Карлис Ульманис, бывший школьный учитель в далекой американской Небраске, организовал весьма эффективные отряды национальной самообороны. Но и Ульманис понимал, что перед всей мощью Красной Армии он бессилен. Поэтому он отправился к новой военной силе региона – к прибывшей британской эскадре. Однако на борту английского флагмана ему объяснили, что англичане не хотели бы себя видеть в данном случае сражающимися в одном строю с немцами, что морская мощь Британии мало что может сделать на снежных полях Латвии; что реальную помощь в его ситуации могут оказать лишь немцы.

* * *

Следует отметить, что некоторые немецкие военные в то время не исключали возможность союза с большевиками. Кумир военной касты фельдмаршал фон Гинденбург выступал, правда, против отказа от Брест-Литовского мира, но предлагал договориться заново, модифицируя Брестский мир. «Это подтвердит гегемонию Германии в Европе, несмотря на ее потери на Западе, и это даст русским (каким бы ни был победивший у них режим) то международное признание, в котором они так отчаянно нуждаются».

Но большинство немецких военных сделали ставку на антибольшевистские силы в России, надеясь с их помощью реализовать планы Германии на Востоке. Этих военных возглавляли фон дер Гольц, Ганс фон Сект, Вернер фон Фрич, Вальдемар Пабст. Фон дер Гольц обозначил осевую линию германских действий: на север по латвийскому побережью, на юг через Либаву до Ковно. Бросок восточнее – вопрос только времени. Гольц спрашивал: «В союзе с белыми русскими под знаменем борьбы с большевизмом почему бы нам не реализовать нашу Восточную политику, блокированную событиями 1918 г., пусть даже произведя некоторые изменения? Почему бы не создать экономическую и политическую зону рядом с Россией?»

Гольца уже приглашал в союзники возглавивший Латвийскую республику Ульманис; к нему слали переговорщиков представители Британской эскадры, прибывшей на восток Балтийского моря. У Гольца при этом не было иллюзий: «У меня четверо врагов: большевистская армия; «солдатские советы»; германофобское латвийское правительство и западные союзники. Руководствуясь здравыми стратегическими принципами, я решил не воевать со всеми ими сразу, а бить одного за другим, начиная с большевиков». Итак, пока Веймарский парламент обустраивался и брал в свои руки правление над Германией, Верховное военное командование разрабатывало планы сохранения влияния на Востоке.