Русские земли глазами современников и потомков (XII-XIVвв.). Курс лекций

«…автор повести тем самым допускает восприятие татар как в равной степени с русскими подотчетных перед Богом. Видимо, здесь мы имеем дело с отражением определенной позиции по данному вопросу: татары оказываются “немного своими ” они, их судьба, возможно, как и судьба русских, зависит от Божьего промысла, и они, как и русские, это понимают. Таким образом, один из аспектов восприятия русскими монголо-татар заключается в том, что татары не воспринимались как “безбожные ”. Важен и еще один нюанс ситуации, подчеркиваемый книжником: русские предупреждены о возможных последствиях своего поведения, им предоставляется возможность выбора, которой они (автор об этом явно сожалеет, в отличие от менее впечатлительного составителя рассказа Лавр.) не воспользовались, выступив все-таки против татар. Результатом такого поступка явилось наказание русских…за грехи, за неверный выбор, за помощь, оказанную тем, кого наказывает сам Господь»[207].

Итак, в «Повести о битве на Калке» из Новгородской первой летописи характеристика монголо-татар выстраивается на фоне их противопоставления половцам и русским. Главная проблема, которую решает летописец определение сущности прихода татар. Они для него языци незнаемые. Но в то же время летописец хорошо осведомлен относительно описываемого им народа. Книжник не решается прямо отождествить их с Измаильтянами: конечно, само приближение татар напоминает поведение сынов Измаиловых, но они посланы Богом против общепризнанных Измаильтян ранних русских летописей половцев. Можно сказать, что при этом новгородский книжник принимает сторону татар: они явно выигрывают и по сравнению с половцами (что во многом естественно), и по сравнению с русскими (что, на первый взгляд, кажется парадоксальным). Именно поэтому представляется вполне логичным вывод В. Н. Рудакова:

«…Симпатии книжника к…неведомому народу связаны в первую очередь с тем, что татары посланы Богом для наказания…безбожных половцев. При этом татары вовсе не…безбожные: они ссылаются на авторитет Бога, призывая русских отказаться от неправого дела. Кроме того, татарам свойственно достойное поведение: они пытаются отговорить русских от неблаговидных поступков, они заявляют о своем миролюбии по отношению к Руси, они активны их посольства дважды уговаривают русских князей отказаться от помощи половцам (а не от борьбы вообще!). Положительные стороны восприятия татар усиливаются на фоне описания недостойных действий русских, поддавшихся на уговоры, подкуп и шантаж…безбожных половцев и убивших татарских послов, и половцев, по сути, соблазнивших русских на явно не богоугодный поступок»[208].

«ЛАВРЕНТЬЕВСКИЙ» ОБРАЗ БИТВЫ НАКАЛКЕ

Не менее любопытен анализ довольно лаконичного рассказа о событиях на Калке, сохранившегося в Лаврентьевской летописи. Его автора в основном волнуют три темы: происхождение татар и кара Господня, коей они являются по отношению к безбожным половцам (этот отрывок, как уже отмечалось, текстуально совпадает с начальной частью Новгородской первой летописи); краткий рассказ о походе южнорусских князей и их поражении; и, наконец, сохранение Богом ростовского князя Василька Константиновича, не принявшего участия в сражении.

Знакомство с текстом показывает, что автора больше всего занимал вопрос, почему русских князей постигла неудача:

…мы же их [татар] не вемы: кто суть, но сде вписахом о них памяти ради Русскых князии беды, яже бысть от них

Как видим, летописец концентрирует внимание читателя на бедах, постигших русских князей, а не на памяти о самих павших русских князьях, как это довольно часто представляется в научной литературе. Характерным примером подмены акцента является, скажем, перевод этого фрагмента Д. М. Буланиным:

«…Мы же не знаем, кто они такие, а написали здесь о них на память о русских князьях и бедах, которые были от этих народов»[209]

Нетрудно убедиться, что данный перевод текстуально соответствует старшему изводу Новгородской первой, а не Лаврентьевской летописи (в ней, как и в младшем изводе Новгородской первой летописи союз и отсутствует)

Дух лаврентьевского повествования настолько противоречит современным стереотипам восприятия битвы на Калке, что вызывает полное недоумение у исследователей. Так, И. У. Будовниц подчеркивает удивительный цинизм, с которым автор данной статьи

«…выражает свою радость по поводу того, что ростовский князь Василько Константинович не участвовал в Калкской битве, приписывая его благополучие силе честного креста и благочестивым молитвам»

Создается впечатление что,

«…когда в южной Руси плакали и тужили, во Владимире и Ростове бурно выражали свою радость, славя Бога и святую Богородицу»[210].