Русские земли глазами современников и потомков (XII-XIVвв.). Курс лекций

«…не имея точных сведений о том, с чем вернулись Юрий и Михаил из Орды в 1305 г., можно, однако, уверенно говорить, что в этой тяжбе Юрий как политик и дипломат оказался сильнее своего тверского соперника. Победа Михаила оказалась…пирровой. Приведенные выше данные заставляют усомниться в принятом мнении о том, что Юрий в 1304 г. действительно пытался отнять у Михаила Тверского великое княжение Владимирское. Очевидно, здесь шла своего рода двойная игра: хан делал вид, что готов поддержать Юрия, и тем самым шантажировал Михаила, заставляя его повышать обязательства; Юрий играл роль, отведенную ему ханом, но при этом не забывал и о собственных интересах»[465].

Действительно, не имея точных сведений, можно с уверенностью говорить о чем угодно, поскольку, по законам формальной логики, верификации такие выводы не поддаются.

Гораздо более осторожен и корректен в своих оценках происшедшего Э. Клюг:

«…Невозможно определить с полной ясностью, почему в конце концов там [в Орде] преуспел именно тверской князь. В его пользу говорил традиционный порядок престолонаследия, а с учетом того, что…татарские князья сулили великое княжение Юрию, если он пообещает платить дань большую, чем Михаил, тверской князь вполне мог потягаться с московским и в этом отношении»[466].

Как бы то ни было, в конце 1305 г. Михаил вернулся из Орды великим князем Владимирским…

МИХАИЛ ТВЕРСКОЙ. СПОР СВЕТСКОЙ И ДУХОВНОЙ ВЛАСТЕЙ

Дальнейшее развитие московско-тверского конфликта приобретает все более острый характер, поскольку помимо собственно меж-дукняжеских отношений в него вмешиваются церковные иерархи. Сугубо, казалось бы, светские вопросы приобретают отчетливый конфессиональный характер и сразу же получают общерусское звучание. Дело осложнилось еще и тем, что русская церковь единственная сила, которая обеспечивала в удельный период единство Руси, оказалась разделенной:

«…Время от митрополита Кирилла II [до 1242/1243-1281] до митрополита святого Ионы [ум. 1461] можно назвать по преимуществу переходным временем в истории собственно нашей митрополии. Прежде общим правилом было избирать и поставлять для России митрополитов в Греции и из греков. Теперь допущено было избирать для России митрополитов то в Греции, то в России или Литве, из греков и русских или других славян, по этому поводу появились в России и Литве искательства митрополитского сана, и случалось, что, когда в России избирался один митрополит и отправлялся в Грецию для поставления, там уже был избран и поставлен другой. Со времени митрополита Ионы все Русские митрополиты избирались только в России и Литве и из русских, а иногда литовцев. Прежде вся Русская Церковь составляла одну митрополию. Теперь начался ряд попыток к разделению Русской митрополии на две и даже на три попыток, которые по временам увенчивались успехом, хотя ненадолго, и послужили новым поводом к искательствам митрополитской кафедры и к разным другим беспорядкам. С митрополита Ионы Русская митрополия окончательно разделилась на две. Прежде кафедра Русского первосвятителя постоянно находилась в Киеве, и все первосвятители жили там. Теперь митрополиты переселились лично сперва во Владимир на Клязьме, потом в Москву, не перенося, однако ж, туда своей кафедры, и потому, живя во Владимире и Москве, продолжали называться Киевскими и всея России; а митрополиты, управлявшие западнорусскими епархиями, по временам отделявшимися от Московской митрополии, жили то в Киеве, то в Галиче, то в Вильно и носили титул Киевских и всея России, или Галицких, или Литовских. С митрополита Ионы, по окончательном разделении митрополии, митрополиты, жившие в Москве, начали называться Московскими и всея России, а митрополиты западнорусские Киевскими и всея России»[467].

В 1305 г., после кончины галицкого митрополита и митрополита владимирского Максима, константинопольская патриархия получила возможность объединить обе русские митрополии. Претендентами на единый престол митрополита всея Руси оказались ставленники Михаила Тверского (Геронтий) и Юрия Львовича Галицкого (Петр). По отношению к последнему тверские иерархи заняли открыто враждебную позицию, обвиняя Петра в симонии[468] и освящении браков между родственниками в четвертом и пятом колене. Тем не менее, Петр занял митрополичий престол. Несмотря на то, что тверской князь уклонялся от открытой конфронтации с новым митрополитом, Тверь навсегда утратила возможность стать духовным центром Руси: