Русские женщины (47 рассказов о женщинах)

…На своём собственном месте… Но слово «располагайтесь» не подходит сюда. Скорей — втискивайтесь! Втиснулся.

Что интересно, я не один тут такой. Напротив нижняя полка двумя занята баулами — и в такую же щель, как и я, втиснут лядащий мужичонка. Устало улыбнулся мне. Его можно понять. Он под этим прессом уже восемь часов… или сколько сюда идёт поезд из Мурманска?

Я посидел сжавшись. Ну что же, переведу дух и буду приступать к активным действиям. Уж в этом зажатом виде точно не поеду! Опередила мои намерения. Предугадала. Их, вообще-то, нетрудно предугадать. И отвлекла, как думалось ей, меня от нелепых моих намерений.

Дверь пока была отодвинута — единственная отдушина! — и по коридору с громкими воплями промчалась компания нетрезвой молодёжи… кажется, завтра в Москве какой-то футбол. Разогреваются, видимо, заранее. Женщина осуждающе глянула им вслед — и подчёркнуто, чтобы я заметил! — вздохнула. Ну и что? Затевает, видимо, отвлекающий спектакль, в котором я просто обязан принять активное участие и который, видимо, должен заменить мне сон.

Молодец баба!

— Моя дочь не такая! — вздохнула она.

Ее дочь — не моя дочь. Я с полным безразличием промолчал. Мне абсолютно неинтересно, какая у неё дочь! Будь она хоть ангелом — сидеть тут вся ночь в напряжённой позе я не намерен. «Не такая у неё дочь!» Мне-то что? У меня у самого «не такая дочь» — но я же молчу! Надо как-то сил набираться к утру. Непонятно, правда, для чего. Но там уже поглядим — были бы силы!

— Ну что? — Я решительно встал. — Будем укладываться?

Куда она свои баулы уберёт, мне абсолютно неинтересно.

— Да уж… Любой обманет её! — уверенно продолжила она тему дочери. Такую тему не оборвёшь! Русская задушевность.

— Ну… и кто же её обманул? — всё же произнёс я. Попался! Но остался, однако, над ней нависать! Буду вот так стоять, у неё над душой!

— Жених… кто же ещё? — вздохнула она.

Грамотно излагает. Против жениха-обманщика не попрёшь. Придётся слушать.

Пьяная молодёжь с воплями промчалась по коридору вспять, как бы подкрепляя позиции нашей Шахерезады. Да — её дочь не такая. Что дальше? Уж помогать ей наводящими вопросами точно не буду. Стоя задремал.

— Ну и как он её обманул? — услышал я сквозь сон. Никак это мой голос? Всё же помог ей! Правильно ещё в школе говорила наша классная воспитательница Марья Сергеевна: «Нет добросовестнее этого Попова!»

— Как?! — Она уже вполне разгневанно уставилась на меня. Сам ввязался. — Вы не знаете, как девушек обманывают?!

Откуда мне знать? Похоже, что часть вины за судьбу её дочери висит уже на мне? Но всё же, видимо, поняла, что конкретной моей вины в этом деле нет. Чуть смягчилась. Поняла, что если пережимать — могу вспыхнуть.

— В Италию уехал, подлец! — проговорила она.

— Ну… в Италию — это уже, наверное, не так страшно? — прошла сонная и потому странная мысль. Нет — так я сейчас упаду! И в проходе засну. А именно этого она, похоже, и добивается! Вышел к проводнику — и демонстративно вернулся с бельём в руках. Вот так.

— Да вы не надейтесь, что вам удастся заснуть! — обаятельно улыбнулась она — Храплю так… что всё трясётся вокруг! Это с детства у меня! — трогательно улыбнулась.

Понятно. Всё, что касается детства, то неприкосновенно у нас!

— Когда геологом работала, мне все говорили: ты, Надя…

Вот так вот, непринуждённо, и познакомились.

— …так храпишь, что комаров от палатки отгоняешь!

Чудесно!

— Я сам храплю! — твёрдо произнёс я, всё же решив не сдаваться. Рухнул в щель.

— Да… и муж у меня всю жизнь храпел! — лирично проговорила она. — Схоронила в прошлом году.

Тяжёлую артиллерию пускает в ход! Да. Против мужа-покойника не попрёшь! Придётся мучиться. Делает со мной что хочет! Да. «Есть женщины в русских селеньях!» Я с отчаянием откинулся. И главное ведь — говорит правду, я это понимал! Теперь я просто обязан поддержать разговор! «Простите — от чего умер?» Нет, мастер диалогов, — не то! Ею, впрочем, не надо руководить. Мастерство её не на писателей рассчитано — на широкие массы и силу имеет непреодолимую. Не её мне учить.

— Да-а… Кто всю жизнь проработал на севере, тому уже на юг подаваться нельзя, говорила ему!

Все у неё уже заточено.

— Нельзя? — Это я просто обязан был её спросить. Для знания жизни. Или, точней, для знания смерти. — Ведь существует, кажется, государственная программа переселения… отработавших северян на юг! — в свою очередь знанием жизни блеснул.

— Ну да! — горько проговорила она — Но нельзя нам уже туда!

Программы ей, вишь ли, не нравятся! Я пытался возбудить в себе злость, но не вышло.

— Два месяца всего у сестры своей прожил в Крыму! И мгновенно выскочил этот… которого к пиву дают! Столько лет в нашем климате спал! А тут сразу — хвать! Обратно привезла его… Врачи самые лучшие у нас — вы же знаете! — вскользь сообщила она. — Но в один голос — поздно привезли! Какая «программа»!.. — махнула рукой. И даже дала паузу… но куда я денусь теперь? Не даёт права на сон! — Дачный домик бы достроить у себя на севере… где жили всю жизнь! Программа! Вот по ней и начали строить. А тут обрезали враз. Руина осталась.

Ну что ж… Руина жизни и у меня.