Русский адат

Алексей стоял во дворе, прикидывая, как бы и где перед домом построить веранду, так, чтобы входная дверь не сразу в дом вела, а через веранду. И в доме будет теплее, ветром задувать не будет, и чище будет… И вообще на веранде хорошо поставить стол, чтобы там обедать. Можно даже газовую плиту туда же перенести, чтобы веранда стала летней кухней…

Около штакетника остановился какой-то худощавый высокий мужичок, по крайней мере, неделю не бритый. Седая щетина на подбородке и щеках бородой еще не выглядела и потому делала лицо неаккуратным и еще более худым. Мужичок кашлянул, привлекая внимание Алексея.

– Здравствуйте, – поздоровался Алексей, подходя к штакетнику.

– С приездом… – мужичок приветственно поднял руку. – Купили у Тоши?…

– Только покупаю, не купил еще…

– А я здешний… Геннадием меня зовут… Самый крайний дом с той стороны… Почти в лесу живу, клещей коллекционирую… – говорил небритый мужичок достаточно грамотно, совсем не по-деревенски, хотя и с местным напевным акцентом. И посмотрел на тросточку, с которой Алексей, естественно, пока расстаться не мог. – Ломали?

– Нет… Ранение…

– Военный?

– Старший лейтенант…

– Приятно, что нашего полку прибыло… Я на флоте служил, капитан-лейтенант… Облучился слегка… По госпиталям четыре года мотали, все без толку… Совсем иссох, умирал, можно сказать… У нас такие болезни лечить не научились еще… Комиссовали… Жена у меня отсюда родом, увезла то ли лечиться на природу, на воздух, то ли умирать здесь, в покое… Сама умерла, а я вот живу еще… Уже двадцать лет здесь… И все молодею…

– А сколько вам, товарищ капитан-лейтенант?

– Скоро семьдесят стукнет… Давай уж по-деревенски на «ты» переходить… Тебя где зацепило-то? Северный Кавказ, как я понимаю?…

– Да… Дагестан…

– Войска?…

– Спецназ ГРУ…

– Это серьезно… А нога как, что обещают?

– Заживает… Хочу вот пасечника найти, чтобы пчел мне на ногу посажал…

– Ну, это и я могу… Я, конечно, не пасечник, но ульи держу… Сам себя медом вытаскивал…

– А куда пчел сажать, знаете?

– Знаешь… – поправил капитан-лейтенант.

– Знаешь, – согласился Алексей.

– Что с ногой? Кость?

– Нет… Две пули в мягкие ткани икроножной мышцы, порвано сухожилие. Сухожилие сшили, но медленно срастается…

– Значит, надо на суставы сажать… Если на икроножную мышцу, мышечная ткань весь яд на себя возьмет, рассосет и до сухожилия не достанет. На суставы с двух сторон… Снизу у стопы, сверху у колена… Тогда достанет… Заходи ко мне, как освоишься…

– Обязательно…

– Геннадием меня зовут… – напомнил капитан-лейтенант. – Вон в ту сторону, – махнул он рукой, – за последним домом налево по тропинке наискосок через луг, и на нижней улице как раз мой дом… Тоже последний… Лес в огород лезет… Увидишь… Дочке, хочешь, молоко могу козье поставлять… Коза, конечно, не корова, но литровую банку всегда выделить могу… Я коз держу…

– Договорились…

– А эти к тебе еще не подъезжали?…

– Кто?

– Ну… Чечены… Или ингуши… Кто их там разберет… Ингуши, кажется…

– А почему они должны ко мне подъехать?

– Они этот дом купить хотели… Так я слышал… Тоша им не продал… Сто тысяч ему предложили, и все… Не сговорились…

– И хорошо, что не сговорились… Зато мы сговорились… А откуда здесь ингуши?

– Здесь всяких кавказцев полно… Понаехало… Все лесом промышляют… Подчистую вырубают… Машину за машиной гонят… Ладно. Что нужно будет, обращайся… – Геннадий почесал небритый подбородок и двинулся дальше…

* * *

– Ой, какая же ты колючая… – Анастасия за забором пыталась нарвать ягод в разросшихся кустах малины. – Ну нельзя же так, в самом-то деле… У меня же руки не железные…

– Много набрала? – спросил Алексей, пытаясь через забор заглянуть в эмалированную миску, что держала дочь в руках.

– Много… Сладкая…

Миска, однако, была пуста. Дочь ягоды сразу в рот отправляла.

– Маму угостить не забудь… – посоветовал отец.

– Я ей наберу… – пообещала Анастасия. – Пап, а у нас ведь правда лучше машина?…

Алексей посмотрел в сторону. В деревню въезжал черный и блестящий внедорожник «Порше Кайена». Такие и в Москве не на каждом шагу встретишь, и уж никак не ожидал Алексей увидеть «Кайену» в такой глухой деревне.

– А чем же наша лучше?

– Наша красная, а эта черная…

– Есть в твоих размышлениях логика… – улыбаясь, согласился отец. – Красная малина – сладкая… Значит, и машина красная должна больше удовольствия доставлять… Ладно, не забудь маму угостить…

Он пошел, опираясь на тросточку, в дом, чтобы посидеть и отдохнуть. Много сегодня на ногах проводит. Ноет нога, ноет…

Людмила с уборкой уже заканчивала. Чистый дом начинал уже смотреться совсем иначе, нежели запыленный. И совсем оживили вид расстеленные домотканые половики, подарок тети Зины.

– Осталось только мебель купить, и можно будет жить… – сказал Алексей, усаживаясь на старый диван со скрипучими, рвущимися наружу пружинами. Диван и стол – это вся мебель, что сохранилась в доме. Не забрали, видимо, потому, что никому такое богатство не было нужно.

– Картину хочу… – сказала Людмила. – Даже много картин… Чтобы все стены завесить… Местные пейзажи…

– Я рисовать не умею… – сознался Алексей. – Попроси Анастасию. Их в садике учат…