Русский адат

Алексей, потупив глаза, кивнул. Ваха отошел к своим. Вместе с ним приехало шесть человек. Слишком много для выражения соболезнования, высказанного одним…

На старенькой, сильно тюнингованной «Ниве» подъехал, наконец-то, священник.

– Все готово… – сказал Геннадий.

– Будем начинать? – спросил дядя Леня.

– Да… – не сказал, а выдохнул Алексей.

* * *

До кладбища было чуть больше двух километров, и нести гробы на руках было далеко. Поэтому решено было ехать. Микроавтобус с зятем Строгонова за рулем уже с утра стоял рядом с пожарищем. Кто распорядился так, Алексей не знал, но у него несколько раз просили деньги то на одно, то на другое, и все время разные люди, и потому выяснить, кто распорядитель, было трудно, да старший лейтенант и не ставил себе такой задачи.

Алексей с дядей Леней, Геннадием, Мишкой и тетей Зиной сели в микроавтобус. Остальные расселись по другим машинам. Места не на всех хватило, кто-то пешком ушел раньше, кто-то вообще уже в другую сторону пошел, посчитав, что свой долг выражения соболезнования выполнил. Это было даже лучше. Чем меньше людей будет на кладбище, тем лучше – меньше опасности попасть под осколки кому-то постороннему.

К самому кладбищу, расположенному на обрывистом берегу, заросшем кустами и деревьями, можно было подъехать только через лесную дорогу, но внутрь, за кладбищенскую ограду, дорога не вела, там были только тропинки. Гробы несли на руках люди, которых Алексей не только не знал, но которых даже не видел раньше. Похоже, местные жители, которых отличали от дачников более строгие одежды. Рядом со свежевыкопанной широкой, почти квадратной могилой поставили табуреты, и на них установили гробы. Ленточка тянулась от оградки соседней могилы вдоль тропы. Алексей, несмотря на траурность момента, все же старался контролировать ситуацию и заметил, как заняли позицию Володя с Анатолием, мягко направляя людей туда, куда следовало. Только те, кто не подошли к могиле близко, могли еще свернуть за ленточку. А не подошли менты и кавказцы. Алексей сосчитал. Кавказцев приехало восемь человек, сейчас их стало десять. Значит, добавились двое, что находились уже здесь.

Священник отец Василий начал читать над гробами панихиду. Это отвлекло внимание Алексея, а когда он снова по сторонам посмотрел, увидел, что менты вместе со Строгонавым и четверо кавказцев идут по другую сторону ленты. Они заходили как раз туда, где должна быть зона поражения после взрыва. Короткий взгляд на Володю с Анатолием показал, что те бессильны что-то предпринять, потому что их более жесткая настойчивость показала бы причастность к организации взрыва. И почему-то бездействовал отставной майор Арефьев…

Алексей ждал, что раздастся со стороны автоматная очередь, и менты побегут туда, но очереди все не раздавалось. По поведению кавказцев старший лейтенант понял, что они готовятся, готовятся чуть ли не торжественно. Один уже сунул руку в карман и оглядывается, глядя на Ваху… И взрыв мог прозвучать в любую минуту…

Необходимо было что-то предпринять. И Алексей предпринял.

– Ваха! – закричал он, прерывая негромкое бормотание священника. – Ваха, сволочь!.. Иди сюда!.. Иди сюда, ублюдок!.. Ты трус и боишься посмотреть на дело своих рук… Ты вообще не мужчина и никогда не был им…

Он нашел взглядом Ваху. Ваха растерялся и испугался, но только на мгновение. Через несколько секунд он уже шагнул вперед, взгляд ингуша снова стал надменным и высокомерным.

– Здесь, перед могилой своих жены и дочери, я обещаю, что ты не будешь жить! – кричал Алексей. – Я клянусь им, что тебя тоже скоро похоронят, и похоронят, как грязную самую собаку, твое тело на помойку выбросят…

Алексей начал разыгрывать истерику и сразу вошел в истерику настоящую. Его прорвало. Он шагнул вперед, чтобы к Вахе устремиться, но быстро идти не мог и опирался на свою тросточку. Ваха стоял и ждал его приближения. И тогда менты бросились между ними, пытаясь остановить Алексея. Строганов вообще перекрыл дорогу своим животом…

И в это время грохнул взрыв. Звук был сухим и рассыпчатым, как земля, предназначенная для закапывания могилы, что холмом только что возвышалась рядом, но этого холма уже не стало. «МОН-50» всей своей мощью выбросила половину холма в одну сторону, вторую половину в другую, и даже чуть-чуть могилу засыпало. Четверо взрывателей стояли в четырех метрах за земляным холмом. И их тоже не стало, их словно ветром сорвало с земли, множеством осколков разорвав тела, отбросив их на деревья и кусты.

Внезапно все смолкло…

Смолк, сделав свое страшное дело, взрыв…

Смолк, выполнив свою задачу и вытащив ментов и следователя из опасной зоны, Алексей…

Смолк священник, и, кажется, потухло в опущенной руке кадило…

Все молчали и мысленно себя ощупывали, потом так же взглядом стали друг друга ощупывать, проверяя, кто пострадал. Никто не побежал в испуге, никто не уронил гробы, как опасался Алексей…