Русский Бог (СИ)

- За одно письмо к даме объявить сумасшедшим! Сервантес тоже написал роман, но в нём больше тысячи страниц. И мы узнали. Что он гений. Сам-то про себя он давно всё знал.

- В моём письме всего несколько страниц.

- Должно быть они золотые!

- Я писал  по-французски, обращаясь исключительно к образованной публике.

- Тогда его могли прочитать не более тысячи человек в России. К тому же не все выписывают журнал  «Телескоп».

- После выхода моего письма, царь Николай случайно прочитал его. В итоге, журнал « Телескоп» запрещён, редактор Надеждин сослан в Усть-Сысольск, цензор Болдырев отстранён от должности.  Я объявлен сумасшедшим. У меня был сделан обыск. Все мои бумаги забраны в III  отделение, газетам и журналам приказано не упоминать обо мне. За мной установлен медико-полицейский надзор, меня выслали из Москвы в Питер с тем, чтобы, как говорят в полиции, разорвать преступные связи, хотя  я одинок, как и прежде; мне запрещено выезжать в свет. каждый день меня навещает полицейский лекарь заставляющий меня глотать дрянные пилюли, от которых меня тошнит, у меня кружится голова, и я становлюсь если не сумасшедшим, то идиотом.

- Что же ты написал в нескольких страницах?

- Я написал, что «в Москве каждого иностранца водят смотреть большую пушку и большой колокол. Пушку, из которой стрелять нельзя, и колокол, который свалился прежде, чем зазвонил. Удивительный город, в котором достопримечательности отличаются нелепостью; или, может, этот колокол без языка – иероглиф, выражающий эту огромную нелепую страну. Которую заселяет племя, назвавшее себя славянами, как будто удивляясь, что имеет слово человеческое».

- Так ты с ума сошёл!

- Я написал, что легко узнаю соотечественников за рубежом по тупому выражению лиц, что у российских таможенников такие фейсы, что мне  каждый раз хочется блевать, когда я, возвращаясь из-за границы, пересекаю российские посты.

- Ну о таможне , так брат, нельзя. В России – таможня святое.

- Я назвал Россию всемирной исторической свалкой. Хвостом прогресса, некрополем, городом мёртвых.

- Да ты с ума сошёл!

- Вот и император Николай так определил. Ла-ла-ла! Гоп-гоп-гоп! – расставив руки, Чаадаев с неизменным печальным лицом арлекина принялся кружиться по комнате. Жу-жу-жу. Я – мошка, я  - блоха. Ха-ха-ха!

Трубецкой и Пушкин расхохотались.

- Брось придуряться! – остановил Чаадаева Пушкин.- Ты где поселился в Питере?

- Пока мне не найдено подходящей клиники.

- оставайся у меня.

Чаадаев обнял Пушкина.

- Спасибо, друг. Дурак и развратник – хорошая парочка.

- Я больше не развратник.

- Ты что, чем-нибудь заболел?

- Нет. Я завязал.

- Что?! Прости. – Чаадаев будто впервые увидел Натали.

- Я женился.

- Я знаю, - вздохнул Чаадаев. Взяв его за руку, Пушкин подвёл к жене. В прекрасных русых волосах Натали играло светившее из-за окна догоравшее солнце. Её глаза и глаза Трубецкого снова встретились, как притянутые магнитом.

- Чаадаев.

-Натали.

 Протянута рука. Поцелуй. Двигаясь по кабинету, Пушкин зачитал:

- « Любви , надежды, тихой славы

Недолго нежил нас обман,

Исчезли юные забавы,

Как сон, как утренний туман;

Но в нас горит ещё желанье,

Под гнетом власти роковой

Нетерпеливою душой

 Отчизны внемлем призыванье.

Мы ждём с томленьем упованья

Минуты вольности святой.

Как ждёт любовник молодой

Минуты верного свиданья.

Пока свободою горим,

Пока сердца для чести живы,

Мой друг. Отчизне посвятим

Души прекрасные порывы!

Товарищ, верь: взойдёт она,

Звезда пленительного счастья,

Россия вспрянет ото сна,

И на обломках самовластья

Напишут наши имена».

- Фигуры поставлены. Кажется, началась новая пьеса, - шёпотом сказал Трубецкой наклонившей к нему голову Натали.

- Пьеса давно идёт, - улыбнулась Натали. – Кажется, уже кончается первое действие.

          Пурпур заходящего за зелёные стены Зимнего дворца солнца залил кабинет, где стояли трое умнейших русских мужчин и подошедшая к ним самая красивая женщина.

                                                        * * *

          Император Николай I работал, стоя в своём кабинете в Зимнем Дворце. Сначала царь долго читал «Теорию духовидения» Штиллинга.  Ему понравилось одно место и он зачитал его вслух : « перед наступление царства Божия воздух очистится от всех злых духов; они будут низвергнуты в большую пропасть, находящуюся внутри земли». Потом он стал думать, что турки ведут себя нагло, отряд янычар снова набежал на Кишинев, следовало их наказать. Николай достал из кармана генеральского мундира полтинник со своим изображением, Бросил его на стол.  Загадал, если орёл – объявим туркам войну, если решка – пошлём дипломатическую ноту. Выпала решка.

          Император немало удивился, когда ему доложили о просьбе аудиенции генерал-майором Лепарским, комендантом Нерчинских рудников. Только вчера после обстоятельного доклада, когда император подробно допрашивал о поведении каждого декабриста и их жён, он простился с Лепарским, и тот был отпущен назад в Сибирь. Хорошо, Николай, не терпевший менять решенья, соизволил принять в кабинете.