Русский брат. Земляк

Подняв машину с земли, Левченко снова уселся в седло и протянул руку — помочь Зибе. Один из синих замахнулся, чтобы ударить его прикладом, но получил от Зибы удар ногой в подбородок.

— Ребята, баба! — радостно сообщил кто-то из солдат, не обращая внимания на упавшего товарища.

«Синие» радостно и удивленно загоготали. Оказавшийся самым наблюдательным передернул затвор.

— Предупреждаю, боевые.

— С дороги! — крикнул Левченко бросая мотоцикл вперед.

Солдат еле увернулся и они вырвались из кольца. Вслед протарахтела очередь. Майор гнал на предельной скорости, думая только о том, куда подевался джип. Через минуту-другую он почувствовал влажное тепло на спине.

— Ты ранена? — его голос внезапно охрип.

Зиба промолчала.

Заехав в лес, Левченко остановился, снял ее и уложил на опавшие листья. Зиба хотела что-то сказать, но смогла только пошевелить губами. Она сделалась бледной, непохожей на себя. Расстегнув ей рубашку, майор понял, что смерть уже витает совсем рядом, протягивает руку из осенней листвы — оттуда, куда не сводя глаз смотрит Зиба.

Удачливая, такая удачливая напарница взяла его руку и сжала пальцы. Закрыв ей глаза, Левченко встал с колен и огляделся, запоминая место. Вот лучший ориентир — щит-указатель на шоссе. Стараясь действовать рационально, он защищался от нелепости этой смерти.

* * *

И все-таки Левченко добился своего. Он притормозил на развилке и ждал джип, который резво подпрыгивая на кочках летел сюда по бездорожью. Сейчас Рагозин даст приказ остановиться. Его наверняка уже заинтересовал странный мотоциклист.

Вдруг из-под колес генеральской машины брызнули комья земли. Джип медленно перевернулся, колеса вхолостую завертелись в воздухе. Только теперь с опозданием Левченко расслышал выстрел из гранатомета.

Он погнал в кусты, ломая и закручивая их колесами. Погнал навстречу второй гранате. И рука киллера дрогнула — второй выстрел ушел в сторону. Третий он сделать не успел, сбитый на землю, раздавленный.

Второй и последний раз Слепцов допустил промах…

Часом позже в квартире майора, захлебываясь, зазвонил звонок.

— Что за сумасшедший дом? — пробормотала седая, тщательно причесанная женщина, отрываясь от экрана телевизора.

К звонку добавился громкий стук.

— Успокойтесь, вы сейчас дверь сломаете.

В прихожую влетели несколько человек, одного из них она знала в лицо — сослуживец сына.

— Он оставлял что-нибудь на случай, если придут с работы?

— Во-первых, здравствуйте. Во-вторых где он сам?

— С ним все в порядке. Слишком большое перенапряжение, путается в разговоре. Так оставлял или нет?

— Оставлял, — хозяйка достала из тумбочки под телевизором листок бумаги.

— Поспит и все станет на место, — заверил ее сотрудник.

Информация на листке была краткой, но вполне достаточной для мгновенной реакции ФСБ. Через полчаса были окружены гостиница «Космос», офис фирмы «Сканска», ветхий особнячок. К вечеру Фатеев уже называл известные ему фамилии. В полночь майор Левченко проснулся. Ему сообщили, что министр отделался переломом ноги и двух ребер.

— Мастера взяли?

— Идут по следу.

— Какого черта меня не разбудили?

— Завтра с утра — к начальнику.

Левченко потребовал машину. На ночь учения остановились, и он смог беспрепятственно забрать тело Зибы.

Эпилог

Труп Белозерского выловили через неделю в одном из притоков Москва-реки. Он не успел сильно разложиться. Выстрел был произведен в висок, траектория пули в голове указывала на высокую вероятность самоубийства.

Зибу похоронили рядом с могилой отца. На похоронах почти не было людей. Кроме Левченко пришла еще девушка с уродливо-красной, похожей на дешевую клеенку кожей на лице. Даже несмотря на прекрасные каштановые волосы майор не узнал в ней подругу Зибы с фотографии в модном журнале.

Олег Каллистратов присутствовал на всех заседаниях громкого масонского процесса. Книга, в которой он прослеживал историю масонства в России от знаменитого Новикова, сосланного императрицей Екатериной, до бывшего британского подданного, потомка славного дворянского рода, мгновенно исчезла с прилавков.

Фамилия генерала Мальцева так и не прозвучала на процессе. В отсутствие главного обвиняемого прокуратура не смогла собрать необходимых улик для привлечения его к ответственности.