Русский человек войны

«Пернатые», таскавшие всё это, явно вспоминали меня всеми словами, которые они выучили в своих иностранных армиях и в своей непростой жизни до и после них. Перетаскав все эти нелёгкие игрушки, они, с чувством хорошо выполненного долга, поехали к себе в гнездо, унося на своих простеньких машинках и десятитонной тележке из-под игрушек мои маячки слежения. Тата-да-пам!

Дело в том, что, когда мы привезли побитую Алексу к себе в номер и Батыр уехал за нашими игрушками, я поговорил с девочкой. Ну, как девочкой? Девочкой Алекса перестала быть лет этак шесть назад, может, и меньше, но это не сильно важно. Важно то, что она сейчас в том возрасте, когда знакомых у девочки много, а с учётом её занятий ногомашеством очень много.

Соответственно, количество мальчиков, юношей и молодых накачанных мужчин, пришедших проведать Алексу несколько позднее, превысило все мыслимые пределы, и все они хотели немножечко реванша. Семья еврее-цыгана просто не знала, с кем она связалась и от чего я её спас. Но был в этой толпе мальчик, в смысле юноша, выделявшийся из толпы спортивных молодых людей, как пудель среди бультерьеров. Пацан, увидев Алексу, чуть не заплакал, а она… Она! Принялась его утешать.

В общем, опуская различные незначительные подробности, именно этот молодой человек получает у меня теперь повышенную стипендию за свои работы и будет получать и дальше, даже если этих работ не будет – я посадил его на нехилую зарплату. Он учится в местном радиотехническом заведении и беден как церковная крыса. Видимо, это старая поговорка, потому что местные мальчики и девочки не видели наши церкви и наших священников, не говоря уже о крысах, но я не об этом.

Зато теперь у меня есть сканер, который обнаруживает радиомаячки, и десяток мотоциклистов, которые эти маячки ведут. Потому что всем понравилось, как я заплатил друзьям Алексы, которые выпасли мне старшего карманника по первому маячку, слепленному на коленке этим талантливым юношей. Я подарил им очень хорошие мотоциклы, а они оказались членами небольшого мотоклуба, в котором все захотели себе такие мотоциклы.

Словом, помощников у меня теперь полно, а маячки сделаны более профессионально – я купил молодому человеку все, что он попросил, в двойном комплекте, и он чуть не умер от счастья. А потом он чуть не умер от счастья во второй раз, потому что его поцеловала Лейла. Не по приказу, а сама.

Лейла тоже понимает, что мы скоро будем знать, где живут «дикие пернатые» и тупорылый вожак этой безмозглой стаи. У них скоро наступят очень тяжёлые времена. Я пообещал себе это ещё в Пакистане.

И это тоже не самое главное. Главное то, что гаражики, в которых лежат наши игрушечки, попкой прислонены к другим таким же гаражикам, а между ними сделаны проходики, не предусмотренные в строительных планчиках. Друзья Алексы почти неделю трудились над тюнингом и маскировкой. Я пообещал им подарить эти гаражики после дела, и они работали за-бесплатно.

Народу в этом гаражном комплексе немного, так как его только что построили, а с противоположной стороны вообще пустырь и закрытые на простой навесной замок ворота. Небольшая трёхтонная тележка, подаренная нам Куратором, никуда не делась, а маячок с неё мы уже давно выкинули. Типа сел. После чего тележка уехала и встала на прикол на другую стоянку.

Всё бы ничего, но время шло, и сейчас оно работало не на меня. Всего только через неделю мне надо общаться с Куратором по поводу следующего задания, а я пока даже канвы для себя не нарисовал, хотя три дня смотрел за объектом. Сам. Никому из моих помощников там делать нечего.

Итак. Небольшое бунгало, прикрытое трёхметровыми стенами, скрывает за ними восемь охранников, охраняющих двухметрового амбала, передвигающегося на бронированном «мерседесе». Хозяин бывает в своей обители зла и порока через два дня на третий. Приезжает обычно с девчонками. Судя по досье, каждый раз с разными. Обычно с двумя, но бывает и с тремя, так как является соучредителем модельного агентства. Публичный дом прикрывает, что ли?

Бунгало стоит на достаточно большом участке с бассейном и прочими радостями жизни, а перед и за стенами есть КСП. То есть контрольно-следовая полоса, что само по себе очень необычное явление в частном доме, а тем более в Греции.

Само бунгало живёт в небольшом посёлке на два десятка домов, но посторонней охраны в посёлке нет. Все домики напоминают мне средневековые крепости с вассалами, вооружёнными автоматами и пулемётами. Дополнительная охрана им не нужна, а гости у хозяев явно бывают непростые, и, соответственно, лишние глаза и видеокамеры тоже им ни в какое место не упёрлись.